Форум создан при веб-сайте, посвящённом творческому и идейному наследию И.А. Ефремова и выражающем взгляды неформального сообщества "Нооген". Форум открытый, поэтому в нём участвуют не только представители «Ноогена».
Мой кров убог. И времена — суровы. Но полки книг возносятся стеной. Тут по ночам беседуют со мной Историки, поэты, богословы. И здесь их голос, властный, как орган, Глухую речь и самый тихий шепот Не заглушат ни южный ураган, Ни грохот волн, ни Понта мрачный ропот... Якимченко А.Г.(1878-1929) Портрет М. А. Волошина Париж, 1902
Мое предисловие.
Сегодня я размещаю прекрасную статью Купченко Владимира Петровича (1938–2004), человека посвятившего свою жизнь творчеству Максимилиана Волошина. Интернет полон его публикаций, но эта статья появится здесь впервые. В ней М. А. Волошин предстает перед нами как собиратель книг. Экслибрис М. А. Волошина работы Диего Риверы.
I.
О библиотеке Максимилиана Волошина давно ходят легенды. Вдали от центров культуры, на пустынном коктебельском побережье, в лихолетья войн — сколько раз она могла быть уничтожена, распродана по частям! О ее исключительной ценности еще в 1935 году писал такой знаток книги, как А. А. Сидоров: «Здесь я нахожу ряд книг, отсутствующих в лучших библиотеках Москвы; первоиздания французских поэтов и писателей конца XIX — начала XX века, ряд ценнейших монографий по французскому искусству, комплекты научнолитературных журналов — все это подлинное богатство». В период гражданской войны, обращаясь к властям с просьбой об охранных грамотах для своего дома, Волошин, как самые большие ценности, всегда называл архив и библиотеку...
Собирать книги Максимилиан Александрович начал с гимназических лет, тратя на их покупку пятачки, которые мать давала на завтрак. Постепенно библиотека росла.
Особенно много книг прибывало после каждой поездки Волошина в Париж. Их продавали поэту издатели Леру, Ларусс, Кальман-Леви, Ашетт, Колен, Дорбо, пока его постоянным «либрером» не стал Альфонс Пикар. Немало книг было приобретено затем и в магазинах Готье, Ф. Павленкова, товарищества М. Вольф, И. Косцова, получено от издательства братьев М. и С. Сабашниковых. В советское время Волошин выписывал издания Археографической комиссии и издательства «Academia», регулярно получал книги издательств «Никитинские субботники» и «Недра». По просьбе поэта, друзья присылали ему прочитанные газеты и журналы, через Центральную комиссию улучшения быта ученых он имел возможность выписывать французскую периодику. Немало книг было подарено ему авторами. Диего Ривера (1886–1957) Портрет Волошина. Париж, 1916 г. и фотография Волошина 1929 г.
Щедрый на все, избравший своим девизом: «Вы отдали — этим вы богаты», Волошин тем не менее с неохотой отдавал в чужие руки полюбившуюся ему книгу. М. Цветаева пишет об этой его «святой жадности»: «Но одна физическая собственность, то есть собственность, признанная и физически, у него была: книги... Давал, голубчик, но со вздохом, который был еще слышен на последней ступеньке лестницы. Давал — все, давал — всем. Но сколько выпущенных из рук книг — столько побед над этой единственной из страстей собственничества, для меня священной: страстью к собственной книге». Свидетельством преодоления этой страсти остается в Доме поэта толстая тетрадь с записями выдававшихся книг. Гости Волошина, взяв книги, обычно сами записывали их названия.
В собственноручно написанном объявлении Максимилиан Александрович требовал:
«Берущие книги:
I. Сообщают мне о каждой выбранной.
II. Сами записывают ее в тетрадь.
ІІІ. Не берут на берег. Не перегибают.
IV. Не передают друг другу»
Увы, далеко не все соблюдали эти элементарные правила, до сих пор в некоторых книгах обнаруживается песок с пляжа... А сколько книг, поставленных не на место, приходилось потом искать неделями! Сколько книг было «зачитано»!.. Летом 1916 года, после возвращения из Франции, Волошин писал феодосийке А. Петровой, что приводит в порядок библиотеку, «в которой похозяйничали... прошлым летом Толстые с Мандельштамом». Несмотря на это, Максимилиан Александрович дал Осипу Эмильевичу для чтения франко-итальянское издание «Божественной комедии» Данте, которое тот благополучно «завез» в Петроград и затем потерял...
Другая книга послужила поводом для тяжелой ссоры, надолго оборвавшей отношения двух поэтов. Произошло это летом 1919 года. Братья Мандельштам жили в Феодосии, но в Коктебеле нередко бывали — и Осип пользовался иногда библиотекой Волошина. Однажды Максимилиан Александрович заметил отсутствие на полке сборника Мандельштама «Камень», в свое время подаренного автором его матери, Е. О. Волошиной. Эту книгу он очень ценил (по ее выходе отозвался на нее хвалебной рецензией). Начались расспросы. Выяснилось, что Мандельштам обещал подарить свою книгу Л. Козинцевой, жене И. Эренбурга, а так как экземпляров у него уже не было, он счел возможным «изъять» волошинский... Дом-музей М. А. Волошина в Коктебеле
В это время сам Мандельштам должен был уехать из Крыма. Глубоко раздосадованный, Волошин обратился к начальнику феодосийского порта, их общему знакомому, с просьбой потребовать возврата книги, неосторожно выразившись, что Мандельштам «уже давно обкрадывал» его библиотеку. К несчастью, адресат прочел волошинское письмо вслух при Мандельштаме, и самолюбивый двадцативосьмилетний поэт, вспылив, ответил Волошину совсем уже непозволительным «ругательным письмом»... Вскоре Мандельштам был случайно арестован белой контрразведкой, и Волошин, преодолевая личную обиду, все-таки выступил в его защиту. А книга?.. В волошинскую библиотеку она так и не вернулась. Лишь недавно, благодаря помощи московского библиофила Л. Турчинского, музей М. А. Волошина приобрел идентичный экземпляр «Камня»... В доме поэта отсутствует и еще ряд изданий, которые, судя по разным упоминаниям в архиве поэта, прежде у него были: «Версты» М. Цветаевой, «Столп и утверждение истины» П. Флоренского, «Луг зеленый» и «Символизм» Андрея Белого, «Необычайные похождения Хулио Хуренито» И. Эренбурга, «Сочинения» В. Маяковского, изданные ВХУТЕМАСОМ... Всего на сегодняшний день выявлено 453 дезидерата.
Правда, при жизни поэта некоторые книги прямо выделялись «на съедение» гостям: издания «Универсальной библиотеки», библиотечки «Огонек», дубликаты. В 1933 году М. С. Волошина, вдова поэта, передала 375 книг разных авторов в библиотеку Дома отдыха писателей. Некоторые из них после Великой Отечественной войны вернулись в Дом, но большая часть пропала...
Полная опись библиотеки была составлена только в 1940 году. Выявить ее утраты до этого времени довольно трудно. Между тем после смерти Волошина в 1932 году Дом был широко открыт для посетителей. В нем занимались все, кто проявлял интерес к творчеству поэта. Супруги Волошины. Волошин в библиотеке
Только в исключительных случаях удавалось находить отдельные из утраченных книг. В. Мануйлову посчастливилось приобрести в 1974 году «Восьмистишия» Татиды (Берлин, 1923) с дарственной надписью Волошину; Р. Хрулевой — «Переводы» А. Ремизова (1909) и «Из двух книг» М. Цветаевой (1911). В самое последнее время в Дом поэта вернулись «Ирландские саги» (1929), «Бегущая по волнам» А. Грина (1928), «Справочник разрушителя» Б. Шоу (1909), «Изразец» Г. Шенгели (1921).
Сам Волошин свои книги никогда, по-видимому, не пересчитывал и количество их называл приблизительно: то пять, то шесть, то восемь тысяч. В 1931 году, в дарственной записи Союзу советских писателей, он исчислил свою библиотеку в «8 — 9 тысяч томов (приблизительно), из коих большая часть на французском языке». Думается, что около тысячи можно было бы прибавить — ибо и сейчас мемориальная библиотека Волошина насчитывает 9.200 названий книг, журналов, газет, оттисков статей. Подавляющее большинство — в мягких обложках, и сохранность их находится под угрозой. Некоторые книги поражены грибком, другие повреждены насекомыми, в третьих отсутствуют отдельные страницы или иллюстрации. И все же, в целом, состояние библиотеки вполне удовлетворительное, несмотря на то, что, примерно с 1927 года, книги хранились в неотапливаемом зимой помещении и два года, при немецко-фашистской оккупации, лежали в земле... Книги выдержали испытание временем.
II.
Состав библиотеки М. А. Волошина — яркое свидетельство его эрудиции и разнообразия его интересов. Помимо художественной литературы, книг по литературоведению, истории, философии, искусству, отдельными книгами представлены астрономия, археология, физика, ботаника, геология. Мария Степановна внесла в библиотеку ряд книг по медицине, для которых на волошинских полках был выделен уголок.
В расстановке книг у Волошина, по-видимому, была определенная система. Кое-где на полках до сих пор сохраняются остатки бумажных наклеек с совершенно выцветшими надписями (лишь на одной можно разобрать написанное рукой Максимилиана Александровича: «Собрание соч.»). Требование ставить книги на то же место, без сомнения, выполнялось далеко не всеми... Усилия Марии Степановны сохранить порядок на полках незыблемым также не всегда достигали цели. Отдельные тома собраний сочинений стоят порой в разных местах. Тем не менее и сейчас можно проследить примерное размещение книг на стеллажах: над лестницей, ведущей на хоры, — беллетристика, поэзия, литературоведение, альманахи. На хорах — журналы, книги по философии, естествознанию, истории, искусству, путеводители. В летнем кабинете — книги на французском языке, словари, оттиски статей. Иллюстрации из Cutler Thomas W. A Grammar of Japanese Ornament and Design. 1880
Анализируя состав библиотеки, убеждаешься, что Волошин переоценивал количество французских изданий: их немногим более трети (3470). Есть книги на немецком, итальянском, английском языках (все — в небольшом количестве). Полиглотом Максимилиан Александрович (в отличие от своих друзей К. Бальмонта и В. Брюсова) не был. Основательно поэт знал, помимо русского, только французский язык. Однако со словарем он читал и по-немецки, и по-английски, и по-итальянски. Словари всех этих языков (а также испанского, шведского, болгарского) стоят на его полках. Собираясь в 1903 году на Дальний Восток, Волошин начал изучать японский язык, памятью чего остается «Японско-русский словарь» И. Гошкевича (1857). По соседству — учебник древнееврейского языка, который поэт одно время штудировал, задумав прочесть Библию в оригинале.
Подобно Теофилю Готье, Волошин любил просто читать словари, особенно «Толковый словарь живого великорусского языка» В. Даля. (В библиотеке он представлен двумя изданиями: 1880 и 1903 годов.) Следы чтения хранят выпуски «Материалов для словаря древнерусского языка» И. Срезневского. Свидетельством интереса поэта к античности стоит на полке «Гомеровский словарь» Вл. Краузе (1880). Из справочников Волошин больше всего ценил тридцатитомную «Большую энциклопедию» (издательства Н. Lamiraudt) — неисчерпаемый источник сведений, особенно по гуманитарным отраслям знания. Настольной книгой Максимилиана Александровича был энциклопедический словарь «Petite Larousse». В последние годы жизни, по случаю, поэт приобрел «Энциклопедический словарь» Ф. Брокгауза и И. Ефрона.
Большое место на полках Дома поэта занимают повременные издания, прежде всего, журналы (2546 номеров). Из русских — это «Вестник Европы», «Исторический вестник», «Вестник иностранной литературы», «Былое», «Мир искусства»; журналы, в которых Волошин сотрудничал, — «Новый путь», «Весы», «Перевал», «Золотое руно», «Аполлон», «Русская мысль». Значительно больше французских журналов: «Mercure de France», «Revue bleuе», «Revue des idees», «La revue Hebdomadaire», «La grand revue», «L’lllustration», «L’Art et les artistes», «L’Art vivant» и многие другие. Сохранились отдельные номера французских журналов с участием Волошина: «Ecrits pour l’ Art» (1905) и «L’Elan» (1915).
Среди книг на русском языке львиную долю составляют собрания сочинений классиков (в значительной части — в виде приложений к «Ниве»). На втором месте — произведения писателей начала XX века, в том числе друзей и знакомых Максимилиана Александровича: К. Бальмонта, В. Брюсова, Ф. Сологуба, А. Белого, А. Н. Толстого, Г. Чулкова, А. Ремизова, А. Блока, М. Цветаевой, М. Кузмина, Вяч. Иванова. Ларионов М.Ф. (1881−1964) Обложка книги В. Парнаха «Словодвиг», титульный лист Ремизова А. Что есть табак (Гоносиева повесть). [Оформление К.А. Сомова.] Санкт-Петербург, 1908. 34 с, и обложка альманаха «К искусству!» (Феодосия, 1919)
Довольно богат раздел философии, как на русском, так и на французском языке. Представляет интерес наличие в библиотеке Волошина «Коммунистического манифеста» К. Маркса и Ф. Энгельса и «Нищеты философии» К. Маркса. Сохранились в библиотеке Волошина две работы В. И. Ленина: «Как коммунисты-большевики относятся к среднему крестьянству» и «Государство и революция». До 1933 года был в библиотеке сборник «К годовщине смерти Ленина» (Л., 1925). Среди философских сочинений в собрании Волошина можно отметить труды А. Бергсона, А. Шопенгауэра, Г. Спенсера, Д. Дидро, Н. Бердяева, В. Соловьева, В. Розанова, К. Леонтьева, серию монографий по философии Куно Фишера и т. п.
Всеобщая история представлена у Волошина сочинениями Г. Вебера, О. Иегера, Ф. Шлоссера; история древнего мира, весьма интересовавшая поэта, — трудами Д. Брестеда, М. Корелина, Г. Масперо, А. Морэ, З. Рагозиной, Э. Ренана, Г. Ферреро. Особый интерес вызывала у Волошина история Великой французской революции, по которой у него были собраны сочинения П. Кропоткина, Г. Кунова, И. Тэна, А. Ламартина, Ж. Ленотра (на русском и французском языках). Но, разумеется, больше всего книг по истории России: от «Летописи по Ипатскому списку» до сборников «Падение царского режима». Богато представлена мемуаристика — как русская, так и французская.
Большое место занимают в библиотеке Волошина книги по искусству. Из общих трудов — это трехтомная История искусств» Карла Бермана, «История живописи всех времен и народов» А. Бенуа, 5 томов «Histoire de l’art» Андре Мишеля (A. Colin), альбом «Le musée l’art» (Larousse). В отечественном разделе — «История русского искусства» И. Грабаря и его же монография о В. Серове, «История гравюры» Э. Голлербаха, «Страницы художественной критики» С. Маковского, один том «Словаря русских художников» Н. Собко. Среди редкостей этого раздела — альбом «Семь плюс три», выпущенный в Харькове в период гражданской войны тиражом 200 экземпляров, брошюры о живописи Давида Бурлюка, альбом «16 автолитографий» Б. Кустодиева. Редки некоторые каталоги выставок, в частности, «Бубнового валета», обществ «Мишень», «Ослиный хвост», «Союз молодежи».
Зарубежное искусство представлено главным образом книгами на французском языке. Больше всего изданий по искусству Италии и Франции. Здесь можно отметить каталоги парижских салонов и выставок Эрмитажа, богато иллюстрированные монографии о Леонардо да Винчи А. Волынского (Киев, 1909), о Фелисьене Ропсе Э. Рамиро (Париж, 1905), о Рафаэле Э. Мунта и о Рубенсе Э. Мишле (обе — Париж, 1900). Среди редкостей — книжка В. Бабаджана «Сезанн», выпущенная в Одессе в 1919 году, одна из первых книг о кубизме А. Глеза и Ж. Метценже (Париж, 1912), трехтомник об искусстве Франции Эмиля Маля (Париж, 1902, 1908, 1924), роскошный альбом Т. Кутлера «Грамматика японского орнамента и рисунка» (Лондон, 1880). Однако дорогих изданий в собрании немного. Поэт, зарабатывавший на жизнь только литературным трудом, мог себе позволить приобретение таковых не часто...
Страстный путешественник, Волошин любил «путешествия по карте» и путеводителям. В его собрании — «бедекеры» по Испании, Греции, Германии, Италии, Швейцарии, Парижу, Константинополю (где он бывал), по Палестине и Сирии (куда только собирался), а также путеводители по Дунаю, Луаре, по отдельным городам Европы. Будучи жителем Крыма и глубоко интересуясь его историей и природой, Волошин, однако, не собрал сколько-нибудь значительной «Таврики». Несколько путеводителей, «Флора Крыма» В. Аггеенко (1890), ряд брошюр и оттисков статей, подаренных ему крымоведами (Н. Барсамовым, А. Башкировым, Л. Колли, А. Полкановым, Н. Эрнстом). Тем не менее Волошин был большим знатоком края, и один из номеров выходившего в Москве журнала «Крым» (1927, № 1) был преподнесен ему от имени редакции, как «почетному члену Общества по изучению Крыма».
«Редкостей» в библиотеке Волошина почти нет. Книг ХVПІ века — единицы. Самым старым изданием является «Всеобщая история» Ж. Б. Боссюэ, вышедшая (на французском языке) в Амстердаме в 1708 году. Крайне редки некоторые провинциальные издания: альманахи «Пьяные вишни» (Харьков; Одесса, 1920), «К искусству!» (Феодосия, 1919), выпущенный тиражом 100 экземпляров «Ковчег» (Феодосия, 1920). В немногих собраниях есть книга «О трех рыцарях и о рубахе» Жака де Безье (в переводе И. Эренбурга), рисунки и текст которой были выполнены художником Иваном Лебедевым в технике гравюры на дереве. К редкостям относится сборник стихов Валентина Парнаха «Словодвиг», изданный в 1920 году, с рисунками Н. Гончаровой и М. Ларионова. Самой редкой из русских книг волошинской библиотеки можно, по-видимому, признать «Что есть табак» А. Ремизова, изданную в 1908 году в количестве двадцати пяти именных экземпляров. Кустодиев Б.М. Портрет М.А.Волошина 1924
III.
О человеческих и творческих связях Волошина много говорят книги и оттиски статей с дарственными надписями их авторов. Свои произведения поэту дарили: И. Ф. Анненский, Ю. К. Балтрушайтис, А. Биск, С. М. Городецкий, В. И. Иванов, С. А. Клычков, М. Л. Лозинский, Вас. И. Немирович-Данченко, И. А. Новиков, С. Н. Сергеев-Ценский, Ф. К. Сологуб, А. Н. Толстой, М. И. Цветаева, Анаст. Чеботаревская, К. И. Чуковский, Эллис и другие литераторы. Из советских писателей можно назвать также П. Г. Антокольского Г. А. Шенгели, И. Г. Эренбурга. На книгах волошинской библиотеки — автографы литературоведов М. С. Альтмана, Д. Д. Благого, искусствоведов А. Г. Габричевского, Э. Ф. Голлербаха, Н. Н. Евреинова, философов Н. А. Бердяева, С. Н. Булгакова, В. В. Розанова, П. А. Флоренского, Г. Г. Шпета, художников К. Е. Костенко, П. П. Кончаловского, И. Лебедева, И. К. Пархоменко, Б. М. Кустодиева и других. Дарили Волошину свои труды инженеры, геологи, зоологи, лингвисты, биологи, экономисты, археологи — люди разнообразных профессий, почитатели таланта поэта.
Некоторые из дарственных надписей Волошину стоит привести. На книге К. Бальмонта «Горящие здания» (М., 1900) читаем: «Максу Волошину... И меня поймут лишь души, что похожи на меня, люди с волей, люди с кровью, духи страсти и огня. 21 марта 1903. Москва. К. Бальмонт». В. Брюсов подарил «дорогому Максимилиану Александровичу Волошину» свой сборник «Зеркало теней. Стихи 1909 — 1912 г.» (М., 1912) «в знак неизменной дружбы», «в день выхода книги и моих именин 9 марта». Л. Гроссман, только что лично познакомившийся с приехавшим в Одессу Волошиным, подарил ему свой «Портрет Манон Леско» (Одесса, 1919) в «знак признательности» за его сближение «Анри де Ренье с Тургеневым, давшее основной тон этому этюду. Л. Гроссман 13/26. П.919». На исследовании С. Дурылина «Сибирь в творчестве В. И. Сурикова» (М., 1930) надпись: «Милому Максу — с любовью — книжку, которой не было бы на свете, если б не было «Сурикова» М. Волошина, посылает С. Н. Дурылин».
Многие надписи говорят о высокой оценке творчества Волошина более молодыми литераторами. С. Парнок свои стихи «Вполголоса» (М., 1928) надписала «Максимилиану Александровичу Волошину, высокому мастеру, к чьему голосу я прислушиваюсь с любовью. С. Парнок. 30.ХІ.1928. Москва». Сборник Литературного центра конструктивистов «Госплан литературы» (М; Л., 1925) подписан К. Зелинским, И. Сельвинским и В. Инбер: «Максимилиану Волошину — тому, кто в своем «Подмастерье» сказал, что «стих создает безвыходность, необходимость, сжатость», — дав, т. о., первую формулу конструктивизма в поэзии. 25.V.27». Волошина — мастера слова аттестует дарственная надпись Мариэтты Шагинян: «Подмастерью, сумевшему стать мастером. Максимилиану Волошину от Мариэтты Шагинян. 1919, 30-е июня. Нахичевань н/Д.».
Л. М. Леонов преподнес свой роман «Барсуки» (М., 1925) «Максимилиану Александровичу Волошину в знак уважения и любви от автора. 17 июня 1925. Коктебель». Владимир Луговской свою книгу «Сполохи» (М., 1926) надписал: «Максимилиану Александровичу Волошину, с глубокой благодарностью, уважением и любовью к его творчеству. В. Луговской, март 1927 г.». «Золотое веретено» Вс. Рождественского (1921) хранит такую надпись: «Дорогому Максу — эта юношеская книга, отмеченная влиянием и его поэтического гения. В. Р. 14/Х 29 г.» Посетивший Волошина П. А. Павленко оставил в Доме поэта сборник своих рассказов «Анатолия» (М., 1932) — «Максимилиану Александровичу Волошину — хозяину Киммерии — от нового подданного. П. Павл[енко] 15.VІ.32». Кустодиев Б.М. Портрет Волошина, Набросок 1924
IV.
Для Волошина книга отнюдь не была предметом собирательства и еще менее — материальной ценностью. Он называл книги «постоянным орудием своей работы». «Книги, природа и люди...Это три ступени моей души», — писал он в 1911 году. Книга была ценна для него постольку, поскольку она помогала рождению его собственных мыслей. «Мне книга дает только тогда, когда глаза отрываются от нее и я вижу свое... Я люблю думать над книгой, как любят думать под музыку...» «Одиночество, книги и мысли», — записывает он в дневнике в июне 1905 года.
На полях книг Волошин ставил карандашом крестики, отчеркивал отдельные строки, во французских изданиях надписывал перевод отдельных слов и выражений. На авантитуле сборника Николая Тихонова «Брага» (М; Пг., 1922) Волошин выписал названия привлекших его внимание стихов: «Баллада о синем пакете», «Баллада о гвоздях», «Сами». Изредка появлялись записи собственных мыслей, развивающих мысли автора или полемизирующих с ними. В книге Альфонса Сеше и Жюля Берто «Эволюция современного театра» (Париж, 1908) Волошин делает примечание: «Смысл этого в том, что французс. публика смотрит на пьесу не как на художественное произведение, а как на кусочек жизни. Жизни она выражает одобрение или неодобрение». В книге Д. Рескина «Искусство и действительность» (М., 1900) против известного афоризма: «Девушка может петь о своей утраченной любви, но скряга не может петь о потерянных деньгах» — Волошин возразил: «Почему? Разве Скупой Пушкина не поэт? А ведь он то же самое мог бы сказать, утратив свои деньги».
Порой, при чтении французских стихов, поэт записывал возникавшие у него в голове строки перевода. В книге Анри де Ренье «Портреты и сувениры» (Париж, 1913) на странице 338 читаем: «И вся пустынная страна цветет святыми именами», — образ, сопоставимый с дорогой сердцу Волошина Киммерией... Много таких строк в книгах Эмиля Верхарна — одного из самых любимых поэтов Волошина. Книга стихов Жюля Лафорга вдохновила поэта на стихотворную ее оценку, тут же записанную на шмуцтитуле:
Эти страницы — павлинье перо, Трепет любви и печали. Это больного поэта-Пьеро Жуткие salto-mortale...
(Это четверостишие вошло затем в первую книжку стихотворений Волошина под заголовком «На книге Лафорга».)
В заметках по истории книгопечатания М. А. Волошин записал: «Жилище человека — его раковина. Книга — его жемчужина: болезнь и драгоценность». В трудную минуту жизни книги были для поэта опорой, друзьями.
Источник: Купченко В. П. Жемчужина дома поэта (Библиотека М. А. Волошина) // «Альманах библиофила» XII вып. 1982. Стр. 45–56.
Все даты в формате GMT
3 час. Хитов сегодня: 40
Права: смайлы да, картинки да, шрифты да, голосования нет
аватары да, автозамена ссылок вкл, премодерация вкл, правка нет
- участник сейчас на форуме