Отправлено: 04.03.10 01:48. Заголовок: НФ-пособие. В. П. Крапивин

В. П. Крапивин
(род. 1938)

Командор «Каравеллы»

Владислав Петрович Крапивин – фигура в отечественной литературе уникальная. Он автор многих повестей и романов, посвящённых детям, и поэтому его часто называют детским писателем. Но его книги с пристальным вниманием читают и взрослые, находя в них ответы на волнующие вопросы. Это означает, что творчество писателя гораздо глубже, нежели можно подумать поначалу. Происходит так потому, что серьёзнейшие проблемы детства, а именно – взросление, социализация и взаимодействие с миром взрослых – раскрываются в крапивинских повестях с особенно пронзительной силой и точностью.

Не надо адаптироваться к реальности. Надо её менять. Это – основа крапивинского мировоззрения. Обращённое к детям, такое понимание жизни сталкивается с яростным сопротивлением тех взрослых, для которых дети – вечная помеха для ни к чему не обязывающего существования.

Знаете ли вы таких взрослых? Не относится ли иногда это утверждение и к вам самим?

Взрослые зачастую не понимают, что для ребёнка игра - не средство занять от скуки время, а средство познания жизни и сама жизнь. Хотя сами любят повторять: «Что наша жизнь – игра!» В детстве нет деления реальности на жизнь и сказки, - доказывает Крапивин своими произведениями. В детстве всё настоящее, в том числе и сказки.

Крапивин задаётся вопросом: почему современная школа ценит и формирует в учениках лишь два свойства: не получать двоек и быть послушными? Разве в этом её высокое предназначение? Разве обществу прежде всего и главным образом нужны нерассуждающие исполнители, винтики и болтики?

Что думаете по этому поводу вы и как собираетесь существовать в предложенных условиях?

Знаменитый писатель - не только отвлечённый теоретик. Он – основатель и многолетний руководитель детского дворового отряда (позже превратившегося в городскую пионерскую дружину), который возник в Свердловске в 1961 году. Отряд назвали - «Каравелла», потому что основным занятием ребят было изучение морского дела и самостоятельная постройка парусных судов. Все парусники в «Каравелле» сделаны детскими руками по чертежам Командора, как ребята стали вскоре называть своего наставника.

В каком из прочитанных вами произведений нечто подобное происходит в далёком будущем?

Начиналась же «Каравелла» с полуподвала, откуда выселили любителей бильярда и выпивки.

И тут же на отряд обрушилась гора жалоб.

Писали пенсионеры (вечные бабки на скамеечках перед подъездами) и даже педагоги. Серое невежество и скучающее безделье ленивых апатичных душ всегда злобно сопротивляется всему необычному и не зависимому от их узкого понимания жизни. Больше всего доставалось Крапивину: в одной из таких жалоб он назван «руководителем вредной организации, ослеплённым ранней известностью, использующим приятельские связи с прессой и оторвавшимся от народа автором каких-то книжек».

Крапивин проявил себя мужественным бойцом. У него есть моральное право призывать мальчишек к стойкости. Не счесть комиссий разного ранга, которые проверяли отряд, шла бесконечная трёпка нервов, вследствие которой Крапивин оказывался порой и в больнице. Или прерывал лечение и мчался в Свердловск, чтобы улаживать возникшие проблемы.

Вот строки из устава отряда: «Я вступлю в бой с любой несправедливостью, подлостью и жестокостью, где бы я их ни встретил. Я не стану ждать, когда на защиту правды встанет кто-то другой раньше меня. Если мне когда-нибудь станет страшно, я не отступлю. Смелость - то, когда человек боится и всё-таки не сворачивает с дороги...»

Первый пример всегда показывал сам Командор.

Вот как он сам рассказывает о создании «Каравеллы»:

цитата:

«Это произошло как-то непредсказуемо, случайно, я не собирался ничего создавать. Я в шестьдесят первом году закончил университет, факультет журналистики. Остался здесь работать в газете «Вечерний Свердловск», просто взяли к себе ещё до окончания университета в штат. Жил я на краю города, есть такой посёлок Уктус, там недалеко знаменитый трамплин, лес до самых окон. Жил у старшей сестры. У сестры была дочка, пятиклассница, у неё в окрестных дворах были приятели. Она их приводила домой, они стали захаживать ко мне, интересоваться моими делами. Я в ту пору был молод, подвижен, занимался фехтованием, у меня было фехтовальное оружие. Мальчишек это всегда привлекало. Так, слово за слово, образовалась компания. Иринкины приятели собирались вокруг меня. Потом они попросили меня помочь им организовать нечто вроде морской игры. Hа чердаке они сделали корабельную рубку, я помог им её оборудовать. Стал им придумывать приключения, вели корабельный журнал, записывали туда приключения. Пошёл с ними в поход однажды, раз, второй, третий. А потом, когда я был связан с журналом «Пионер», года через три-четыре, печатал там уже повести и рассказы свои, «Пионер» попросил, чтобы я с местными ребятишками сделал для журнала несколько материалов. Hа основе этой компании вырос корреспондентский отряд. Когда возникает ответственность, возникает конкретное дело, это требует организационных норм. Ходили в походы, потом занялись морским делом, появилась необходимость в дисциплине, потому что туризм и плавание связаны с риском. Развивалось всё это с величайшим трудом, потому что вся местная общественность, все местные школы, всё начальство естественно усмотрели в этом вызов системе, и все те годы шла борьба за выживание».

Крапивин на практике подтвердил тщательно «забываемую» истину, открытую ещё А. С. Макаренко: ребячий коллектив жив лишь при всеобщей заинтересованности в каком-то деле. Причём не в том деле, какое таковым сочтут прагматичные взрослые, а в том, что на самом деле воодушевляет детей. Собственно для «серьёзной» жизни этот интерес может быть практически бесполезен, как парусники в уральском городе, шпаги в мире танков и пулемётов и красные галстуки среди супермаркетов.
Проблема дисциплины и взаимоуважения тогда если и не снимается, то переводится совсем в другую плоскость, становится пресловутой осознанной необходимостью. Помните: «Хочу – значит знаю, что так можно»?

Слово Командору Крапивину:

цитата:

«Ненавижу бездуховность! И считаю, что потребительская психология начинает побеждать там, где нет более интересного дела, где нет настоящего товарищества, общей работы. Считаю, что в «Каравелле» отсутствует потребительская психология, потому что ребятам гораздо интереснее строить парусники, участвовать в походах, фехтовальных турнирах, снимать фильмы, выполнять редакционные задания, нежели гоняться «за шмотками» и модными пластинками. Вещизм возникает не на пустом месте - на месте бездуховности. Я хотел бы, чтобы ребята были бесстрашными. Духовно бесстрашными. Чтобы ни при каких обстоятельствах не боялись отстаивать свою правоту».

Важно и узнать мнение Крапивина как опытного педагога о подрастающем поколении:

цитата:

«Ясность взгляда у ребёнка и подростка - это свидетельство определённого духовного потенциала. Как ни бьётся наше взрослое общество над искоренением оного и превращением детей в поголовных «тинейджеров», потенциал этот кое у кого ещё сохраняется. «Тинейджер» в нашем обществе - это порождение нескольких последних лет нашего равнодушного к детям времени. Этакое жующее заграничную жвачку создание, чьи мысли сводятся к «адидасовским» шмоткам, а постижение искусства застыло на уровне разноцветных пивных банок и кассет с мордобойно-сексуальными триллерами. В этом обществе живёт страх. Возможно, бессознательный, интуитивный, но страх. Перед тем поколением, которое вырастет и спросит у старших: «Что же вы это сделали с нами, господа? И до чего довели страну!» Не все ведь растут «тинейджерами» и вырастают «крутыми мужчинами», для которых «баксы» и «мерседесы» - смысл бытия. Будут и те, кто спросят».

За сорок с лишним лет в отряде сложилось множество традиций, несколько поколений ребят прошли через него. Некоторые организовали в других городах свои отряды или остались в «Каравелле»; кто-то по примеру Командора стал писателем или журналистом. Сам Крапивин оказался автором необычайно плодотворным. За сорок с лишним лет творческой деятельности он написал более полусотни повестей и романов, десятки очерков и рассказов. Его произведения переведены на многие языки мира, в том числе и на японский, они давно разделены на циклы с преобладающей тематикой.

цитата:

«…Главная черта моих героев, - говорит Крапивин, - это, наверное, сочетание внешней беззащитности и внутренней твёрдости. Ведь обычно вся надежда на юные побеги, на молодых. Ибо то, что уже выросло, что уже взрослое, старое, оно прочно закоснело, а молодые побеги, молодая трава, молодое дерево - они гибкие, беззащитные, их легко вырубить, растоптать, но, тем не менее, за ними будущее, они окрепнут, на них можно надеяться. Так же и с «крапивинскими мальчиками». Их легко обидеть, заставить заплакать, их легко подвергнуть какому-то гнёту - внешнему - но внутри у них крепкий стержень, его согнуть, сломать уже довольно трудно».

Нас с вами интересует прежде всего Крапивин-фантаст, поэтому мы обратим наше внимание на цикл повестей, названный самим писателем «В глубине Великого Кристалла».

Великий Кристалл

О причинах своего обращения к фантастике Крапивин говорит так:

цитата:

«Наверное, для того, чтобы проверить на прочность, на гражданственность моих «реальных» героев. Фантастика позволяет создать обостренные конфликты, ситуации, когда борьба идет не на жизнь, а на смерть - то есть ситуации в сегодняшней реальной жизни для моих мальчишек редкие, почти невозможные, хотя вполне реальные для мальчишек военных лет, например. Но мне-то важны сегодняшние мальчишки! Вот и сталкиваю их с необычными обстоятельствами. Таким образом, фантастика для меня - это создание экстремальных ситуаций, обстоятельств, в которых действуют сегодняшние реальные мальчишки!»

Постижение тайн мироздания здесь достигается без сложных формул и приборов, но усилием благородного искреннего чувства, альтруистического порыва. Более того, этот способ постижения оказывается более органичным, чем иной, инструментальный способ. Время и пространство в космогонической модели Крапивина теряют определённость, их значимость предельно мала. В повестях о Великом Кристалле время зримо подчинено вечности, а пространство – многомерной беспредельности.

О параллельных мирах пишется давно и много. Но мало у кого структура запараллеленых миров оказалась столь чарующе притягательной.

Великий Кристалл описан во многих произведениях. Разные герои говорят о нём по-разному; наиболее полное описание дано в повестях «Крик петуха» и «Гуси-гуси, га-га-га..». Отец Витьки Мохова – пацана 11 лет, легко преодолевающего мембраны между гранями, – крупный учёный, нашедший научный способ проникновения в сопределье. Он пытается объяснить теорию Кристалла главному герою повести, а потом появляется сынок и вносит свои коррективы…

цитата:

Мохов шагнул к панели. В чёрной глубине большого экрана повис зеленоватый, реальный - хоть пощупай - кристалл. Он был похож на полупрозрачный, заострённый с обеих сторон карандаш. - Представим, что у Вселенной именно такое строение... Корнелий кивнул: - Я представил... Но тогда вопрос: почему мы не видим этой стройности в натуре? Галактики - это лохматые спиральные образования... - Ну, голубчик мой! Вы рассуждаете как мой давний оппонент доктор д'Эспозито. Он хотя и доктор, но полный... простите. Нельзя же представлять модели так буквально. На самом деле данные здесь плоскости Кристалла - это многомерные пространства... - Да, я понимаю. - Материальные субстанции возникают именно внутри этих пространств. Это во-первых... А кроме того, даже наука кристаллография утверждает, что в местах нарушения кристаллических структур часто появляются спиральные образования. Как аномалии. - Следовательно, мы - крупицы одной из аномалий, - усмехнулся Корнелий. <…> Мальчишка расставил ноги циркулем, поддернул на боках майку, сунул руки в тесные карманы. Склонил набок лохматую голову. - А трактовка граней здесь принципиально не та. Число их бесконечно, значит, они должны быть вплотную друг к дружке... - Он выдернул руку, профессионально пробежался пальцами по рядам клавишей. Гранёное кольцо в глубине экрана потеряло свою ребристость, превратилось в круглую баранку. Лишь приглядевшись, можно было рассмотреть на нём частые, как на трикотажной материи, рубчики. Мальчик сказал со скромной назидательностью: - Во... Грани вплотную, рядышком, значит, их соединение может случиться совсем легко, от одного маленького чиха. Только надо выяснить точно, от какого. Может, просто от желания... - Великолепный научный термин «чих»! - взвинтился Мохов. - Небось опять с Мишенькой Скицыным занимались несусветным трёпом!.. Только сейчас Корнелий понял, что за сердитостью Мохов прячет громадное облегчение. Что во время всех прежних разговоров седой костлявый человек с бледно-синими глазами испытывал беспрерывную томительную тревогу вот за этого растрёпанного пацана. За сына. За негодного бродягу Витьку. - Не, это я сам придумал, - скромно похвастался Витька. - Скицын, наоборот, спорит. Как, говорит, тогда быть с Мёбиус-вектором... Видишь, он признал твой вектор... Говорит, ребро-то все равно по прямой не пересечёшь, для перехода получается расстояние, равное одному витку, плюс-минус линия между точками. А виток, говорят, равен бесконечности... - Наконец-то он сказал умную вещь... Витька опять хихикнул: - А в масштабах кристалла что бесконечность, что ноль - всё одинаково. Они сливаются...

Из уст подобного сорви-головы такие парадоксальные фразы могут быть восприняты как безответственные ляпы. И совершенно напрасно. Интуитивно Витька угадывает один из основных постулатов восточной философии, который всё больше находит применение в современной физике и, как это ни странно на первый взгляд, психологии.

Нуль – изобретение индийцев, это то, что связывает миры отрицательных и положительных чисел. Фактически, появление нуля – свидетельство развитого диалектического мышления. В христианской Европе долго не признавали нуль, и его наименование по-арабски («цифра») служило тягчайшим оскорблением. В христианском богословии мир непримиримо расколот на противоположности, в то время как сочетание крайностей и поиск «срединного пути» стали основой философии Индии и Китая. Нуль – это и та неисчерпаемая кладовая энергии, что заключена в космическом вакууме.

Любая пустота таит в себе массу вариантов развития (пример – пустой кувшин, который можно наполнить чем угодно); просветление в буддизме недаром отождествляется с пустотой. Мир по восточным представлениям – майя, иллюзия, виртуальность – всё тот же нуль. Из этого следует потрясающий по красоте вывод: значит, и любая часть нуля – тоже нуль, следовательно, человек может при верном подходе обрести могущество всей вселенной. Эта простая схема – краеугольный камень всех систем психофизического совершенствования, будь то боевые искусства, йога или цигун.

Вспомните нуль-пространство Ефремова. Поразмышляйте о практических последствиях такого взгляда на мир.

Несмотря на свои поразительные свойства, Великий Кристалл не самодостаточен. Наряду с ним существует ещё понятие Дороги. Дорога – это…

цитата:

…Путевая полоса, бесконечно протянувшаяся сквозь грани совмещённых кристаллических пространств и хитросплетения темпорального континуума. А может быть, и сквозь межпространственный вакуум... Это обычный тракт - местами асфальтовый, местами мощённый булыжником, кое-где устланный плитами со старинными письменами загадочных цивилизаций. А иногда он - просто песчаный или земляной, с травянистыми обочинами и застоявшейся в тележных колеях дождевой водой. Идёт эта Дорога среди звёзд и миров, идут по ней люди разных времён. Порой встречаются те, кто давно потерял друг друга. Иногда находят то, что нигде в жизни найти не могли. А некоторые идут, зная дальнюю и тайную цель. Может быть, хотят даже отыскать смысл бытия... Сама Дорога бесконечна, и Время на ней бесконечно тоже. И возможно, кое-кто отыщет, что искал, поймёт, что хотел понять... Какой бы сложной и многомерной ни была природа Великого Кристалла Вселенной, такое понятие, как Дорога, ещё более непостижимо. И в структуре Кристалла места для Дороги нет. Ибо Кристалл замкнут хотя и в бесконечное, но всё-таки в Кольцо, а Дорогу замкнуть нельзя. И если мы хотим иметь пусть и упрощённый, но зримый образ, то должны представить Кристалл, обвитый нескончаемым серпантином снаружи, вне своих граней.

«Функция Дороги абсолютна и милосердна, это последний шанс всякой живой души найти того, кого потерял, что-то исправить, что не сделал – доделать», - говорит Крапивин. Дорога предстаёт тем спиральным элементом, который размыкает пусть и колоссально огромную, но всё же замкнутость Кристалла. Тут мы имеем дело с различными уровнями восприятия мира. На практическом уровне Великий Кристалл сам по себе – символ беспредельности, значительно расширяющий сознание. Тем более, что это не застывшая данность, а текучее развивающееся явление. Замкнутость Кристалла внешняя, в то время как внутри его происходит постоянное ветвление, углубление его сложности появлением новых пространств и времён. Дорога же, по сути дела, представляет собой не что иное как Дао – центральное понятие китайской философии. Это тот неуловимый и текучий центр мира, вокруг которого вращается всё мироздание. Это путь всех вещей, выходящий за рамки любых ограничений.

В отличие от многих современных фантастов Крапивин убеждён, что у человека есть возможность отделить добро от зла. «Добро в мире – изначально, - пишет он. - Оно родилось вместе со Вселенной. Зло возникло просто как отрицание добра и всего мира. Беда в том, что злу живется гораздо легче. У него ведь одна цель: уничтожить добро. А у добра целей две: во-первых, творить, строить, созидать мир, а во-вторых, защищать то, что сделано, от зла. Значит, и энергии нужно вдвое. А её у добра и зла, увы, поровну. Если же добро забудет о творчестве и направит усилия только на войну со злом, то погубит себя. Станет двойником зла».

В повести «Лоцман» излагается теория «отражённого мира». Смысл её сводится к следующему: один мир, одна грань Кристалла может отразиться при определенных условиях в другой грани, другом мире и начать развиваться в его пределах самостоятельно. Теория отражённого мира - хорошая метафора для выражения того соотношения, которое существует между произведениями самого Крапивина. Одно произведение «отражается» в другом и в своём отражении приобретает какие-то новые качества, раскрывает новые стороны.

Однако причудливая игра граней Кристалла лишь иллюстрирует главное в повестях цикла. Сам автор определяет её следующим образом: «…я постарался поднять тему о беззащитности (не исключительности, не агрессивности, а именно беззащитности) детей с аномальными способностями и особыми талантами. Ибо, несмотря на умение окружать себя силовым полем и уходить в иные пространства, они не защищены от социальной косности и от жестокостей окружающего мира. Их дар - не только их достояние, но в то же время их трагедия.

И эта тема - не из одной лишь области фантастики. Мало ли примеров, когда необычный талант ребёнка вызывал неприятие и служил причиной всяких бед? Вся наша педагогика до последнего времени была основана на стремлении заставить школьника быть как все, «не высовываться»».

Как раз в активной постановке данной проблемы заключается сила и непреходящая ценность творчества Командора Крапивина.

Попробуйте на основании примеров из личной жизни подтвердить или опровергнуть последнее из приведённых утверждений писателя.

 Отправлено: 04.03.10 01:50. Заголовок: «Лоцман» Будьте ..

«Лоцман»

Будьте как дети

Отринуть условности

Больной лейкемией детский писатель бежит из больницы, и фактически это спасает ему жизнь. Оказавшись на краю смерти, он отпускает вечную формулу «надо, потому что принято», и начинает жить, сообразуясь только со своим внутренним чутьём. «Я - человек без имени, беглец в свою последнюю сказку...» – говорит он о себе.

Решилов отрекается от прошлого, чтобы получить шанс на возрождение. Этим он уподобляется ребёнку. Ребёнок тоже не отягощён сознательными воспоминаниями, не тащит за собой хвосты разочарований и призраки ушедших побед.

цитата:

- …мальчики... они не думают о конце, жизнь для них впереди, и кажется им, что перед ними вечность. А кто верит в вечность, для того она существует. И может быть, Истина... или одна из истин... в том, чтобы не терять Мальчика в душе? Тогда не страшным будет путь... Уж если кому-то суждено спасти мир и познать смысл бытия, то именно мальчикам - тем, кто владеет вечностью. - Но ведь вечность их обманчива... - Откуда ты знаешь? - усмехнулся отец Леонид.

По сути дела, вопрос заключается в том, субъективно детское переживание вечности или объективно.

А что скажете вы? Составьте рассуждение на тему евангельского утверждения: «Будьте как дети».

Однако желание забыть прошлое наталкивается на ряд препятствий. Мало захотеть уподобиться ребёнку. Сила накопленной инерции велика, а освобождение от неё – это ещё и высвобождение утерянной творческой силы, возможность снова начать писать. Но творческая сила не может потеряться где-то вовне, причина затяжного творческого кризиса всегда одна – нарушение взаимодействия сознания и бессознательного. У ребёнка нет такой проблемы, и возвращение детского самоощущения, всей его живости и непосредственности – это для взрослого серьёзная и необходимая психологическая работа над собой.
Уже в самом начале этой работы беглеца подстерегают первые ловушки. Решилов – человек известный.

цитата:

Сашка выпрямился, вытянул шею, глянул на меня так, будто я в марсианина превратился. - А вы умеете?! - Что? - Ну, это... писать повести... - Приходилось, - признался я. Не хотелось выкручиваться, раз уж дёрнуло за язык. - Ёшкин свет, вот это да... - сказал он шёпотом. - А вас... как зовут? - Игорь Петрович. - Ну... на книжках ведь так не пишут. - На книжках, - вздохнул я, - пишут "И. Решилов"... Сашка округлил пухлые губы, выпустил сквозь них воздух и даже малость обмяк. Спросил недоверчиво: - Это, значит, "Стеклянные паруса", да? - "Значит". Куда деваться... - Ёшкин свет! И "Клипер "Колдун"? - Читал, что ли? - А что ли, нет!.. А это правда вы? - Чтоб мне провалиться! Я клятвенно прижал к груди ладонь. И в этот миг хлипкая подгнившая лавочка крякнула и осела в траву. Книги посыпались, мы с Сашкой вскочили. Я почему-то перепугался, как дитя. Завопил жалобно и всерьёз: - Но это правда я! Честное слово!

О-опс! Последняя сказка оказывается такой как надо – в ней нельзя довести до унылого, тысячу пройденного финала самое затёртое и частое в жизни известного писателя событие – встречу с почитателем. Мир, в который попал Решилов, словно напоминает ему: «Не будет наезженных рельс, не будет! Прокладывай, голубчик, новую тропу».

И новые тропы в ассоциациях, реакциях на мир поневоле приходится осваивать, потому что старый мир рушится ежеминутно.

цитата:

- Эй, ты куда! - обмер я. Сашка юркнул в открытую часть окна, но не пропал. Радостно сообщил: - Здесь крыша! Как балкон! Под окном блестела железная чуть наклонная кровля пристройки. Она ещё не высохла. Сашка с удовольствием потопал босыми ногами по волнистой жести, подошёл к самому краю. Качнулся, махнув ломкими, как лучинки, руками. И ухнул вниз. Я сдавленно завопил и полез в окно. В этот момент из-за крыши выдвинулись два бруса. А через три секунды между ними возник и Сашка - встрепанный и весёлый. - Во! Лестницу нашёл! Там такой сад глухой...

Случалось ли вам попадать в ситуации, когда все привычные реакции на мир оказываются недействительными? Для чего они нужны? Проведите параллели с творчеством Ефремова и Стругацких.

Костя и Сашка

Решилову нужен был помощник, и Генриетта Глебовна нашла такового. Соседский мальчик Костя согласился показать путь в гору…

цитата:

Костя, как и обещал, явился через полчаса. - Ты так и полезешь в Гору? - удивился я. Он был в отглаженных кремовых брюках, в белой рубашке. - Видите ли, - отозвался он, - после нашей прогулки я собираюсь зайти в школу, там у нас собрание по поводу окончания учебного года. "Прогулка"! Это в Гору-то? Я туда собрался, как в экспедицию, надел вместо костюма тренировочные штаны, клетчатую рубаху, фляжку нацепил на пояс. Мне даже неловко стало. Но спорить и расспрашивать я не решился. Мы прошли всю Пустырную, спустились в овраг, на дне которого журчал мутный ручей, протопали через мостик. У оврага было ответвление, оно-то вскоре и привело нас на луг со многими тропинками. Уже зацветал розовый иван-чай, чиркал меня по локтям и штанинам. И по Косте. Но тот ухитрялся оставаться аккуратным и отглаженным, как в городском саду. Он шёл впереди и время от времени вежливо предупреждал меня: - Осторожно, здесь ямка... Не зацепитесь за колючки... С полчаса мы шли через луг, и наконец бурые обрывы нависли над нами. Сделались такими высокими, что клочковатое облако казалось зацепившимся за изломанный край. Костя ввёл меня в проход между неровными стенами из тёмно-рыжей, с торчащими корнями глины. "Вот здесь-то ты, голубчик, и перемажешься", - подумал я с лёгким злорадством, хотя это было и нехорошо. Но Костя легко перешагивал через корни, ловко уклонялся от сыпучих струек глиняной пыли и оставался по-прежнему без пятнышка. И я зауважал его. Костино хладнокровие и его уверенность, что под Горой нет ничего особенного, дали себя знать, я уже не ощущал волнения. Шёл, как на экскурсию, и радовался лишь тому, что не болит нога и нет обычного послеполуденного головокружения... Но когда отвесные стены сошлись над нами и образовали сумрачный свод, ожидание тайны опять щекотнуло меня. - Слушай, а мы ведь не взяли фонарик... - Это ни к чему, там довольно светло. "Значит, в самом деле? Не так уж там всё обыкновенно?" <…> До стены оказалось недалеко - шагов сто. Когда мы подошли к ней совсем близко, путь нам перегородила речка с тёмной спокойной водой, через которую просвечивал песок. Ширина была метров семь. К ближнему берегу приткнулось тяжёлое бревно, мокрое и скользкое на вид. Костя поднял из травы кривую палку, сказал "я сейчас", встал на бревно, оттолкнулся палкой от дна и, чуть балансируя, - весь такой красивый, хладнокровный - поплыл через речку. Видимо, он слегка пижонил, но что ни говори, а был он смелый и ловкий парнишка. У того берега темнел связанный из нескольких брёвен плотик. Костя прыгнул на него. Приплыл на плотике ко мне. - Вставайте, он выдержит... Мы переправились. И оказалось, что дальше идти некуда. Всюду - соединившиеся в стену уходящие в высоту утёсы. - Вот и всё, - сказал Костя. - Ничего особо интересного здесь, как видите, нет. Конечно, если бы горсовет нашёл спонсоров, образовал здесь филиал краеведческого музея или турбазу... А пока - вот... Конечно, зря он так. Любопытного здесь было много. И сам небывало громадный грот, и таинственное свечение тумана, и гранитные камни-идолы... Но я стеснялся показывать интерес при этом аккуратном и правильно мыслящем мальчике. Словно взрослым был он, а мальчишкой - я... Впрочем, и самому мне стало ясно, что не нашёл я того, что искал. Конечно, удивительное место, но всё же не было здесь той сказочности, того обещания тайн, которыми я томился в детстве... Да и быть, конечно, не могло. Мы вернулись. Когда поднялись из лога, Костя вежливо попрощался, я так же вежливо поблагодарил его. И он ушёл в своей очень белой рубашке и отглаженных, ни единой пылинкой не испачканных брюках. Я с уважением и невольной робостью посмотрел ему вслед. Ни в детстве, ни во взрослой жизни не хватало мне такой прочности сознания, такой уверенности...

Косте уделено в книге немного внимания, потому что не он – главное действующее лицо, однако противопоставление его и лоцмана Сашки выражено ярко и однозначно. Вспомним о различии между действительностью и очевидностью. Чудеса сторонятся тех, кто заковал себя в жёсткие рамки идеального порядка, здравого смысла и плоской умеренности. Костя при всех своих достоинствах производит впечатление чрезмерно правильного человека, для которого собственная правильность важнее окружающего мира. Получается так, что он занят тонким интеллигентным самолюбованием. Отсюда и его равнодушие к странной долине. Находит и обретает тот, кто ищет. Тот же, кто не ищет, и не находит…

А вот костин антипод – его ровесник Сашка, такой, каким его увидел Решилов в первые минуты знакомства. Сашка стал центром лёгкого недоразумения с местными ребятами, которые праздновали окончание учебного года, рвя и подрезая школьную форму. После, когда оказалось, что всё нормально и обидеть его никто не хотел, ему самому уже становится интересно, и он включается в игру.

цитата:

Мальчишка оттолкнулся спиной от брёвен, однако не ушёл. Потоптался, оглядел ребят - исподлобья, но уже не сердито. - А обычай этот... он только для здешних или кто хочет? Ребята радостно завопили, что праздник - для всякого. Потому что в школе мучились все одинаково! И замолчали опять. Бывший пленник коротко посопел, заулыбался, рывком расстегнул и скинул куртку. - Ёшкин свет! Ладно, рвите!

Представьте Костю на месте Сашки, смоделируйте развитие ситуации с участием Кости после вмешательства Решилова.

Или вот такая – совсем уж исчерпывающая характеристика; это когда Генриетта Глебовна решила привести мальчика «в порядок»:

цитата:

Сашка встал в забавную позу марионетки: сдвинул носки кроссовок и коленки, растопырил пятки и локти, заболтал повисшими кистями рук. По-птичьи, одним глазом, оглядел себя сверху вниз. - Кошмар-р, - дурашливым, как у Буратино, голоском согласился он. - Хорошо. Сейчас буду умненький-благоразумненький. И кр-расивый. Аж пр-ротивно... - Повернулся на пятке и ускакал на одной ноге.

Безупречность во всём часто является показателем ограниченности. Костя стремится идеально выполнять правила и мальчишеской, и взрослой жизни, хочет быть «комильфо» (вспомните «Юность» Л. Н. Толстого), и Гора для него не открывается. Сашка живёт по вдохновению. Он чувствует, что многие правила и запреты ненастоящие и существуют лишь для того, чтобы развивать смекалку и нестандартность мышления.

Кто из них больше преуспеет в жизни? После ответа на этот вопрос ответьте ещё вот на какой: что вы подразумеваете под словом «жизнь»? Совместите первый и второй ответ. Что у вас получилось?

С древних времён известна лаконичная формула праведной жизни: «Возлюби Бога и делай, что хочешь».

Раскройте суть данного утверждения, но не торопитесь.

Именно рядом с подлинным ребёнком Решилов окунается в мир своего детства.

цитата:

Он улыбался. Лицо его было припудрено жёлтой пыльцой. Он слизывал её с губ. Мой пиджак тоже был в пыльце. Я провёл языком по губам - они были сладковатые. Мне стало хорошо, будто я маленький Решка и ясным утром выскочил на крыльцо, радуюсь, что впереди бесконечный летний день. - А что дальше, Сашка? Куда пойдём? Он хитровато приложил палец к губам, прислушался. Крутнулся на пятках так, что его расстёгнутая рубашка взлетела коротким золотистым плащом. Рубанул воздух ладонью, будто рассёк пространство. - Вон туда! Я увидел в камнях и жёлтых зарослях проход. Сашка потянул меня за рукав. И мы оказались на улице Смоленской. На той, по которой я когда-то бегал в школу. На той, которая потом исчезла, уступив место пятиэтажному крупноблочному кварталу. Сейчас она была опять. Та - и не та.

«Почему-то всё легко получается, когда я с вами. Будто играючи...», - признаётся Сашка, и он совершенно прав. Потому что Решилову не надо ничего объяснять и ничему не надо его учить. Он всё знает и сам, только забыл. А значит, бессознательно будет помогать своему проводнику. Проводнику по пространствам, которые сам когда-то придумал и которые с тех пор зажили самостоятельной жизнью…

Лента Мёбиуса

Произведения о Великом Кристалле имеют одну характерную особенность, свойственную, впрочем, и самому Великому Кристаллу: события в них частично обратимы и происходят, если можно так выразиться, «одномоментно». Законы Кристалла во многом напоминают законы человеческого бессознательного, а также принципы построения мифа. Прошедшее несколько десятилетий назад может оказаться в цепи причин и следствий последним событием. Прошедшее с одним человеком необязательно происходило с его товарищем. Люди частично перевоплощаются друг в друга, выполняют одинаковые функции в сопредельных пространствах, сами создают их…

цитата:

У меня застукало сердце. Не то чтобы я очень волновался, но пришла пора. Я перебрался на сиденье позади старухи, сказал вкрадчиво: - Прошу прощенья... Вас зовут Генриетта Львовна? <…> Она обернулась. Неторопливо, но с заметным удивлением. - Генриетта Глебовна... - Извините. Я мог и ошибиться, столько лет прошло... - А собственно, в чём дело, сударь? - величественно вопросила старуха. Но нет, не могу я называть её просто старухой. Это была старая, но ещё крепкая и, безусловно, интеллигентная дама. Свою интеллигентность она иногда разбавляла нарочитой простоватостью, но это было приятное сочетание. Так же, как на её лице, где мясистый пористый нос доброй тетушки сочетался с тонким ртом и аристократическим подбородком, какие можно видеть на портретах восемнадцатого века... - Итак, сударь, чем вас привлекла моя персона? - Догадкой, сударыня. Мне показалось, что в разговоре с мальчиком вы руководствовались не только желанием зашить ему брюки, но и надеждой, что он поможет вам нести сундук. - Вы проницательны... - В глазах Генриетты Глебовны зажглись насмешливые точки. - Но в таком случае позвольте быть проницательной и мне: вы сходите у Старого моста и хотите выполнить роль мальчика? - Вы не ошиблись, - светски улыбнулся я. Но ощутил вдруг глухое волнение. Словно тёмная вода колыхнулась в глубоком колодце... Неужели всё это происходит на самом деле?

Так обычно происходит воспоминание во сне или о сне. Или когда вдруг понимаешь, что происходящее – не сон…

цитата:

- Очень мило с вашей стороны. Однако чем я обязана такой любезности? - Генриетта Глебовна глянула пристально. Я передохнул. - Совпадением... Почти полсотни лет назад я ехал в поезде, похожем на этот. И по этому же пути... - Но тогда вы были, наверно, ребёнком! - Да, стриженный под "полубокс" мальчик в ковбойке и сандаликах... Мальчик в те дни открыл дорогу в Овражки и очень любил бывать там... И вот в вагон вошла дама с сундучком и в тех же выражениях, что и сегодня, напомнила мальчику о правилах хорошего тона. Мальчик стал выбираться с сиденья, зацепился за сундук... - ...и порвал брюки. - Я был в заграничных замшевых штанишках и до крови расцарапал ногу. Это вас... то есть даму очень расстроило. Она уговорила мальчика сойти у Старого моста и отправиться к ней домой для "мазанья йодом и бинтования". Мальчик согласился (исключительно, чтобы не выглядеть трусом) и по дороге помог тащить сундучок. - Он не тяжёлый, пустой... Я возила его в мастерскую, потому что испортилась музыка в замке. - В тот раз вы сказали так же! - Гм... Но, полагаю, выглядела я тогда несколько иначе? - Полагаю, что да, - в тон ответил я. - Но... для десятилетнего мальчишки все взрослые, кому за двадцать, кажутся пожилыми. - Увы, мне было тогда уже за тридцать. "Тем более!" - чуть не брякнул я. Но осторожно сказал о другом: - Тем более, что я не настаиваю. Как принято говорить, "может, мальчика-то и не было...". Не исключено, что всё это - плод моего воображения. Или выкрутасы отражённого мира... Она не удивилась. Кивнула снисходительно: - Возможно, что и так... По крайней мере, я не помню такого эпизода... - А я помню отчётливо. Вернее, представляю... Как мы пили чай с маленькими рогаликами, как потом я ещё несколько раз забегал к вам в гости на Пустырную улицу... Вы ведь жили тогда на Пустырной? - Признаться, и сейчас живу... Мы вышли на станции, похожей на дачный павильончик. По замшелому каменному мосту перешли бурливую речку Окунёвку - она виляла среди зелёных откосов. И зашагали по улице Тележной мимо палисадников, двухэтажных контор и кирпичной аркады торговых рядов прошлого века. Сейчас под арками ютились фанерные киоски и овощные прилавки. Было, как и дома, тепло и солнечно. Яблони не попадались, но зацветала сирень. Я нёс на плече плащ, в левой руке - свой "сидор", а в правой - сундучок. Держал его за медную витую ручку, приклёпанную к горбатой крышке. Сундучок и правда был не тяжёлый. Генриетта Глебовна шагала рядом с сундучком. Глянула на меня и заметила: - Вы идете уверенно. Видимо, и правда помните дорогу. - Я многое помню... Например, вашу лампу со стеклянным зелёным шаром. И картину, на которой мальчик тянется к сундучку... похожему на этот. - С ума сойти... Лампа разбилась тридцать лет назад!

Собственно говоря, сами Овражки являются своеобразным преддверием сопределья. Попасть на рынок можно только до полудня, а после «проход закрывается». На рынке Сашка выкупает странное существо по имени Чиба, пропавшее у него ранее и притворившееся на сей раз резиновым клоуном (помните птицу с умными глазами и необычным хвостом на станции?). В музее, как оказалось, хранятся некие «нездешние вещи»…

Парадоксы совмещённых пространств постоянно сбивают линейное мышление, нарушают привычную логику. Однако это не значит, что они нарушают логику так таковую.

Сформулируйте различие между этими двумя видами логик.

Однако большинство людей видит перед собой лишь то, что они привыкли видеть. Для того, чтобы парадокс разрешился, необходимо встать над происходящим, увидеть систему со стороны, а это значит – разотождествиться с ней. В случае с подгорским небом найти этому подтверждение достаточно просто. Но…

цитата:

- По-моему, там всё-таки небо. - А как же... каменный свод? - Он тоже есть... И небо есть. Просто они в разных измерениях... Все это выяснить было бы очень легко. Надо только, чтобы кто-нибудь поднялся на большом шаре за облака. - Неужели никто никогда не пытался? - Большой шар незаметно ведь не сделаешь. А если заметят - не пустят. Подгорный горсовет запрещает полёты. - Почему? - Ну, говорят, что опасно. А на самом деле боятся, наверно, открытого неба. Под колпаком-то спокойнее...

Проблема имеет прежде всего корни психологические, а не естественнонаучные. Жить «под колпаком» невыносимо для творческой личности. А для обывателя невыносим сложный мир без чётко разграфлённых, раз и навсегда данных представлений. Подгорный горсовет – уменьшенная копия олигархии Торманса.
Хотя, казалось бы, всё так просто…

цитата:

- У нас ведь боятся всяких необыкновенностей. Особенно начальство... - Пожалуй, ты прав. Боятся, как Подгорский горсовет открытого неба. - Ага! Хотя открытое небо - это как раз самое обыкновенное... И многомерность - тоже обыкновенное дело. Просто ещё время не пришло. - Время, когда для всех откроется многомерный мир? - Да... - задумчиво сказал Сашка. - Оно ведь всё равно придет. Вот смотрите, сперва Земля была плоская... - Это люди думали, что плоская... - Ну да! Потом открылось, что шар, и скоро к этому привыкли, сейчас запросто вокруг света ездят туристами... После в космос полетели, в бесконечный, он тоже открылся. И опять все привыкли... Мир, он же расширяется, только не сразу, а время от времени... - И настала очередь многомерности? - Да! И совмещённых пространств... Только очередь, наверно, ещё не совсем настала. Пока только первые лазейки...

Бесхитростное объяснение ребёнка стоит длинных и сложных доказательств. Но то, что кажется ребёнку само собой разумеющимся, для взрослого, сформировавшегося в системе отрицания необычного, не более чем пустопорожний разговор. Из разговора в толпе после отлёта "Даблстара":

цитата:

"Сейчас небось прилипли к своду и не знают, что дальше..." - "Ах, перестаньте, какой там свод! Это же четырёхмерники!" - "Какие четырёхмерники! Расскажите вашей бабушке! Взрослый человек, а городите мистику..."

Охарактеризуйте последнее утверждение. Вспомните аналогичную сцену в «Аэлите».

Крапивин превосходно описал процесс формирования «общего мнения». Выход за пределы такого мнения требует серьёзной раскованности мышления. Но только тот, кто не боится пересмотреть общепринятое и усомниться в его априорной правоте, может считаться свободным человеком.

цитата:

- На плато, что рядом с Подгорьем, - пустыня. Горячая, с большим оранжевым солнцем... Я вздрогнул. И, пряча испуг, сказал пренебрежительно: - Что за бред. Какая может быть пустыня в той местности? - Может... - Почему я там никогда про неё не слышал? - А никто не слышал. Потому что никто не бывал там. Никто не поднимался на плато. - Ты спятил! Рядом с городом... - Да! Все думают, что поднимались другие, и делают вид, что там ничего такого. Просто так, пустыри. И говорят об этом друг другу, и сами верят. А на самом деле...

Поразительный феномен: никто не видел, но все делают вид, что знают наверняка. А Решилов ведь видел! – помните, где он нашёл разбившийся самолёт? Но сознание отфильтровывает «опасные» темы, пытаясь выправиться в сторону привычного существования.

Попробуйте проанализировать собственные убеждения на этот счёт.

Привычному существованию полностью противопоставлен юный лоцман. Он не вымучивает боязливого «может быть», поминутно оглядывающегося на рамки общепринятого. Он полноводно и цельно живёт подлинной реальностью, доверяет ей и принимает её. И реальность послушно изгибается под его детским мановением. Снявший шоры с глаз заведомо свободнее унылого отрицателя разнообразия красок мира.

цитата:

- Ничего, - сказал Сашка. - Завтра у нас ещё день... Куда пойдём? - И вскочил на другой конец лодки. - Может, туда? - Он махнул рукой. - Или туда... Наверно, мне показалось или просто придумалось потом, но сейчас вспоминается, как при каждом взмахе его коричневой ломкой руки вдали открывалась то улица с причудливыми домами, то панорама целой столицы, размытая в предзакатном воздухе, то морская даль с жёлтыми от солнца парусами... Гибкий, с разлетевшимися волосами, покрытый бронзовым налётом, Сашка дирижировал пространствами. Смеясь, он оглядывался на меня... И это одно из самых хороших воспоминаний в моей жизни.

Недаром именно его, лоцмана Сашку капитан Пантюхин соглашается взять с собой в рискованный рейд поперёк временного потока.

цитата:

- Ну да! Свойства межпространственного вакуума. Путь по темпоральному кольцу... Знаете куда? В будущее. В обсерваторию "Сфера". Пантюхин должен доставить результаты экспедиции "Даблстара".

Будущее, судя по всему, недалёкое. И место знакомое… по другим повестям командора.

Что вы знаете об обсерватории «Сфера»? Изобразите схематически предполагаемый путь «Даблстара».

И вот мы вплотную подходим к осевому вопросу, вокруг которого вращаются все остальные и в зависимости от ответа на который люди поступают тем или иным способом. Вопрос этот таков: что есть реальность?

Что есть реальность?

Рассыпанный ответ

Однако Крапивин, подведя к такому вопросу, вовсе не спешит на него отвечать. Мы погружаемся вместе с героями в различные слои реальности, наполненные их ожившими мечтами и сновидениями. Может быть, это и есть ответ мастера? Ответ, намекающий на то, что реальна и где-то непременно присутствует любая фантазия, что потенциальная беспредельность Кристалла воплощает любые сильные желания?

В таком случае отнюдь небезразличны мысли и переживания человека – ведь они порождают целые миры, вступающие во взаимодействия друг с другом и через сложную систему отражений возвращающиеся к сотворившему их. А ведь фантазии бывают различные…
Мысль творит новую грань мироздания. Погрязший в сумраке получит то, чем он себя ограничил. Устремлённый к прекрасному взрастит дивные пространства. Будем помнить, что мысль – тоже действие.

Решилов много лет назад якобы видел старинную книгу некоего Ришелье, из которой почерпнул оригинальные сведения об устройстве мира. Однако больше никогда эту книгу не встречал, хотя предпринимал серьёзные попытки её найти. Сам собой напрашивается вывод о том, что книга была нездешняя. Получается, что Решилов бессознательно уже знал о Кристалле и сотворил сам себе знак на пути (в виде книги), чтобы облегчить сознательное восприятие давно предчувствуемой информации. Сам писатель уверен, что в этом случае сработал эффект отражённого мира.

цитата:

- Ага... Только что такое "отражённый мир"? Этого мы не учили. - Я попробую объяснить. Так, как это мне самому представляется... Если взять обычный гладкий кристалл, то в его гранях всё отражается, как в зеркалах. Грани Великого Кристалла, то есть Вселенной, тоже обладают зеркальными свойствами. Но они ведь не плоскости, а пространства. Поэтому в них гораздо реальнее, чем в простом зеркале, отражаются все события и свойства лежащего по соседству мира. Его внутренняя структура, запахи и даже время. Если учесть, что оно - четвёртое измерение мира. Длина, ширина и высота - это три измерения, а время - четвёртое... - Но это же примитив! - не выдержал Сашка. - Ой, простите... - Ничего... Но почему примитив? Обычное толкование. - Ну и... неправильное толкование! Время - это лишь одно из качеств четвёртого измерения. Не главное. А главное - многовариантность одних и тех же событий... Это любой пацан в подготовительной группе знает. Все, кто четырёхмерники... - Подожди... Ты, конечно, специалист, а я так, просто со своими фантазиями. Вот изложу всё, тогда критикуй... - Ладно, - хмыкнул Сашка. Следовало бы обидеться и замолчать, но меня, как говорится, заело. - Ты слушай! В трёхмерном, объёмном зеркале отражаются все свойства соседнего мира, не только его внешность. И время отражается. А время - любое, в том числе и отражённое в чужом пространстве - обладает способностью самостоятельного движения... Это, кстати, я успел прочитать у Ришелье... И вот время - как измерение - начинает работать в отражённом мире само по себе. И толкает этот мир по пути автономного развития. И тогда он перестаёт зависеть от того, от которого отразился, начинает жить в собственной, только что возникшей реальности... Но он же существует не где-то отдельно, а в том трёхмерном пространстве, где до его отражения был уже свой мир. И теперь получается, что они живут, перепутавшись друг с другом... Ох, я задурил тебе голову. И себе заодно... - Мне ничего вы не задурили, - заметил мой собеседник с нахальной ноткой. - Всё тут просто в этой системе... Ну, я же и говорил: многовариантность развития. Только непонятно, при каких условиях возникает отражение. - Мне тоже непонятно. Пока мне казалось, что всё такое я лишь выдумал, было действительно просто. Но разве это выдумка: и город Овражки, и Гора, и... - "И ты", - чуть не сказал я, но спохватился. - И эта картина...

И тут, как всякий ребёнок, Сашка заинтересовался вещью более практической…

Звонок в прошлое

цитата:

- И сундук... - Сашка, по-моему, нарочно перешёл на другую тему. Деликатно так... - Картина - это ведь тоже отражение мира... И может, у неё тоже своё развитие, только очень медленное, для глаза незаметное... Может, мальчик всё-таки когда-нибудь дотянется... - Или крышкой ему стукнет по пальцам. И он заревёт.

Сделайте зарисовку о скрытой жизни какой-нибудь картины или книги. Какие ещё писатели одушевляли предметы?

Обратите внимание на проницательность Решилова, который уже понял, к чему ведёт склонный к авантюрам лоцман, и хочет предупредить развитие сашкиного образа в самом начале.
Не тут-то было.
[quote]- Он не заревёт... - Сашка, видимо, обиделся за Андриса. Потом сказал: - А сундук-то ведь тот самый, что ногу мне чиркнул. Вот... - Он покачал в свете уличной лампочки ногой с чёрной царапиной.
- Тот самый... - сказал я. Почему-то с беспокойством.
- На комоде стоит.
- Ну... и что с того? Это, видимо, семейная реликвия.
- Ага... Интересно, что в этой реликвии? Ведь не зря же он так тянется! - Сашка кивнул на Андриса.
- Уверяю тебя, ничего. Я нёс его со станции, он пуст.
- Он был пуст. Пока вы несли... - Сашка сел на скрипучей раскладушке. - Это ведь такой сундучок... В нём все, что угодно, может оказатьс ...

 Отправлено: 04.03.10 01:50. Заголовок: «Лоцман» Будьте ..

... я!
- Бабушкины вязальные крючки и квитанции за квартплату.
- Не-е... - задумчиво сказал Сашка.
- А если и "не-е"! Какое наше дело?
- Но должны же мы ему помочь! - Сашка опять кивнул на Андриса. Потом вскочил, включил лампу.
- Не выдумывай! - отрезал я. - Мы кто? Жулики?
- Но мы же ничего не возьмём! - возмутился он. - Только поглядим, если он не заперт! - И добавил: - Вы же сами видите - это не простой сундук. Вдруг в нём...
- Что?
- Вдруг... книга. Ришелье...

Я присвистнул. Крутнул у виска большим пальцем с растопыренной ладонью. Но получилось это неубедительно. Потому что предательски шевелился уже червячок любопытства. И знакомое ощущение тревоги и поиска глухо толкнулось в сердце. Я сел. А Сашка уже стоял посреди комнаты - в куцей широкой маечке, в чёрно-оранжевых трусиках, похожих на клочок тигриной шкуры, костлявый, с торчащими, как рожки, сосульками волос и растянутой в полумесяц улыбкой. Ну воистину маленький бес-искуситель.

- Сашка, нехорошо же это! Без спроса... Даже неприлично.
- Одним глазком...
- Ох, добром это не кончится.
Он еще шире растянул свои губы в трещинках.
- А может, и кончится.
<…>
Сашка не долго думая поднатужился и выставил телефон под лучи лампочки. Аппарат был, видимо, тяжёлый. Мне показалось даже, что корпус у него из малахита. Наверно, тоже достояние старинной семьи Барнаво... Хотя такая ли уж старина? Почему тогда на корпусе вполне современный пластмассовый диск для набора?

- Зачем ты вытащил? - прошептал я. - Договорились же не трогать...
- Послушаем...
- Что послушаем? У него даже провода нет!

Но Сашка снял трубку, приложил к уху, потом придвинул мне. И в телефоне (без подключения, без шнура!) я услышал певучий сигнал.

- Хронофон, - со сдержанным удовольствием сказал Сашка. - Темпоральная связь. Ай да бабка Генриетта... Это знаете что такое? Это...
- Да знаю, знаю... - Я и правда знал. Но я не думал, что они бывают на самом деле, когда писал про такое в повести "Дети Кристалла". С ума сойти...

С ума я не сошёл, но лёгкая обморочная невесомость окутала голову. Потому что... Это, значит, можно взять вот так, прямо сейчас, позвонить... Услышать... Раньше это бывало только во снах, и то не во всяких, а в редких, счастливых...

Какой выбрать день?

Конечно, тот, седьмого августа. Я даже число запомнил. Ещё бы не запомнить, накануне маминого дня рождения. Преподнёс тогда подарочек!..
С утра я увязался за большими ребятами, которые из автомобильных камер сделали "корабль" и решили прокатиться вниз по нашей реке Туре. Путешествие получилось чудесное, но за городом, у деревни Новый Бор, судно наше рассыпалось. И вовремя! А то вообще неизвестно, когда бы вернулись... С отмели мы выбрались на берег. Автобуса, на который мы надеялись (он изредка ходил из Нового Бора до городского рынка), не было и в помине. И побрели мы по тракту, толкая перед собой надутые камеры. Они были тугие, "сытые". А мы голодные, измотанные...
Домой я добрался чуть ли не к полуночи. И готов был полной мерой расплатиться за самовольное путешествие и за то, что пережила мама, считая меня потонувшим... Но расплаты не было. Мама со мной просто не разговаривала. Поставила на стол тарелку с пшённой кашей, молоко, хлеб, ушла в другую комнату и легла... До еды ли мне было? Как я подступал к маме с разных боков, как пытался всё объяснить, как просил прощения! Она только лежала и всхлипывала...
Я на всё был готов. Пусть даже моя юная тётушка Лика взгреет меня своей линейкой. Не буду ни отмахиваться, ни ругать её. Но Лика укатила на каникулы, мы с мамой были вдвоём. Вернее, каждый теперь сам по себе...

Сейчас можно позвонить! "Я заигрался с ребятами, далеко от дома, приду поздно, ты не волнуйся!.." Потом, конечно, попадёт, но зато не будет у неё такой тоски, такого страха...

Нервно и решительно я крутнул диск: 08.
Откликнулись тут же - девичий голос: "Пятая слушает".

- Это темпоральная?.. Девушка, можно город Новотуринск?.. Да... Даю: девятнадцать - сорок девять, август, седьмое... Да-да, ноль восемь - ноль семь. Телефон шесть полсотни три... На двадцать ноль-ноль местного... Нет, что вы, какая автоматика! Сорок девятый год... Да, кто подойдёт...
Я знал, кто подойдёт к пыльному настенному аппарату в коммунальном коридоре. Наша дверь к телефону ближе всех... Гудки зазвучали отчётливо, близко, будто не было между нами толщи лет. И голос - громкий, такой, что слышно почти как по радио:
- Это кто?.. Решка, это ты?
Господи, неужели правда?
- Решка, не молчи! Где ты носишься? Вечер уже!
Я онемел. Понял вдруг: если скажу хриплым своим инвалидным голосом, "Это я", тогда что?
- Решка...
Вот мука-то!
Я встретился взглядом с Сашкой. Он смотрел испуганно и даже со страданием. Наверно, и я на него так же... Он вдруг взял у меня трубку. И звонко так:
- Мама!.. Мы тут с ребятами забегались, я забыл, что уже поздно... Ну, ма-а, ты не волнуйся только! Да нет, скоро я не могу, потому что далеко!.. Ну, я постараюсь, ты, главное, не бойся!.. Ага! Всё, пока!.. - И брякнул трубку на рычаг.

С полминуты молча мы смотрели друг на друга. Потом горло у меня словно оттаяло.
- Сашка... Ты как догадался? - И неловко мне было, и благодарен я был, и даже в глазах щипало...
- А чего... - Он отвёл взгляд, переступил на стуле. - Это у всех одинаково...
- Спасибо... Ты, брат, настоящий проводник, с тобой не пропадёшь...
- Да ладно... - бормотнул он.
<…>
Я помнил теперь, что в тот вечер мама сердилась недолго. Сперва, конечно, отругала: "Усвистал куда-то на весь день, а потом звонит будто с того света! Вот напишу отцу..." Но скоро мы помирились и вместе хохотали, слушая, как выступают по радио артисты Тарапунька и Штепсель...

Свет с улицы по-прежнему падал на картину. У Андриса на ноге со съехавшим чулком сидел залетевший в форточку комар. Большой, чёрный. Мне показалось, что Андрис шевельнулся, беспокойно двинул ногой. Я удерживался от смешного желания встать и прогнать подлое насекомое. А Сашка не удержался! Вскочил, шуганул комара и снова бухнулся на застонавшую раскладушку.

- Игорь Петрович, а вот он, Андрис, кем сделался, когда вырос?
- Лётчиком... Хорошим летчиком, храбрым. Собирался даже лететь через Атлантику. Тогда это было сложнее, чем сейчас в космос...
- И полетел?
Не хотелось мне на сон грядущий огорчать Сашку.
- Да, - сказал я. - По-моему, да... `
Мир, куда попадает Решилов, выстроен по законам истинного бытия. Внешне предосудительное действие, спонтанно совершённое чутким и честным человеком, оказывается единственно правильным. Грани реальностей размываются, и Андрис на картине готов пошевелить ногой, чтобы согнать надоедливого комара… А Решилов… Решилов теперь точно помнил, что в 1949 году мама была предупреждена о задержке сына и переживала не так сильно.

Какой бы звонок в прошлое совершили вы?
Не будем забывать, что Сашка, открыв чужой сундук, совершает всё-таки аморальный поступок. Найдите столь же противоречивые эпизоды в прочитанных ранее произведениях. Какой вывод можно сделать?

Однако не всё в прошлом можно исправить так просто. Хронофон – это действительно возможность предупредить о грозящей опасности. Но это не возможность предотвратить саму эту опасность…

цитата:

Я не выдержал, спросил: - А вы... никогда не звонили Андрису? - Звонила. Не раз... Просила, чтобы не летел в тот день. А он смеялся. Он верил в свой мотор и в свою судьбу. Храбрый был мальчик...

Представьте, что такой звонок однажды раздастся в вашей квартире. Как вы к нему отнесётесь?

Кусочек Месяца

Путешествие Решилова и Сашки приводит их на забавную улицу грибного дождя, неподалёку от которой за пригорком живёт настоящий месяц.

цитата:

- Смотри-ка! Звёзды! Откуда они здесь? - Не-а, не звёзды это. Просто светлячки такие летучие, они в облаках водятся. Потому что люди же не могут, чтобы совсем без звёзд...

Истина, которую мог обронить Маленький Принц из сказки Сент-Экзюпери, полна глубокого смысла. Можно сказать, что в этих бесхитростных словах заложено мудрое понимание подлинной человеческой природы. Люди не могут жить без звёзд, этих маяков далёкого света. И если звёзд всё-таки местными условиями не предусмотрено, то нужна хоть какая-то замена. Хоть светлячки, но… пусть будет свет!

Впрочем, дальше начинаются совершенные чудеса.

цитата:

- …Скоро ещё и не такое будет! Раз предпраздничный вечер, он обязательно вылезет... Вон, смотрите! - Сашка пришпорил стул и подъехал ближе к окну. - Сейчас... Небо над чёрными крышами засветлело. Из-за кровельных гребней и башенок быстро выплыл и повис большущий розовый месяц. Зацепился нижним рогом за узорчатый флажок флюгера. - Он что? Тоже искусственный? - Не искусственный он! - Сашка, по-моему, слегка обиделся за месяц. - Он природный... Только не тот, что на нашем небе, а здешний. За скалами живёт. А когда хочет, подымается. - Чудеса... - Ага... Хотите его поближе посмотреть? Я не знал. То есть вроде бы и хотел, но ведь придётся вставать и снова идти куда-то... - Он недалеко, - сказал Сашка. - Это, наверное, не разрешается, соваться к нему, - опасливо заметил я. - Вот поймают нас... - Кто? Чтобы поймать, надо дорогу знать... Идём? - В Сашке пружинками звенела энергия, будто и не уставал. - Ох, лоцман. Один раз ты уже втравил меня в дело. С сундучком... - А вы жалеете? - Злодей ты... - Не-е! Я проводник. Значит, обязан показывать "клиенту" всё интересное. - А если "клиент" вот-вот ноги протянет? - Ничего, - хихикнул он. - Зато крепче спать будете. - Ты бессовестная личность. - Ага... Лезьте за мной. - И он сунулся в окно. - Куда?! Нормального хода нет, что ли? - Нету, - сообщил он уже с крыши. - Надо здесь идти, а то я ориентир потеряю. "Связался, так терпи", - подумал я. И вспомнил Решку, лезущего в чужой огород, закряхтел в окне. Эх, если бы в самом деле стать Сашкиным ровесником, гибким и легким пацаненком. Чтобы прогнать усталость и облегчить путь. "Решка, вперёд!" - велел я себе. И видимо, не мысленно сказал, а шёпотом. Потому что, когда спустились по лестнице, Сашка вдруг спросил: - А это вас так в детстве звали - Решка? - Откуда ты знаешь? - смутился я. - Ну... а тогда, в хронофоне... - А-а... Да, звали. Были когда-то и мы... жеребятами... - А почему вам такое имя дали? - От "Игоря"... Игорёшка, Рёшка, Решка... Наверно, ещё и от фамилии... А может, потому, что неудачливый был. Когда монету бросают, одним чаще орёл выпадает, другим и так и сяк, наполовину, а мне почти всегда решка. Вечное невезение... - Вот это невезение! Сколько книжек написали! - Это ещё ничего не значит... И к тому же я ведь про детство говорю. То и дело со мной всякие истории случались. И драться я не умел. Бывало, колотили и дразнили... - Это хоть с кем бывает, - тихо сказал Сашка. - Неужели и с проводниками? - не сдержался я. Сашка посопел на ходу и отозвался сумрачно: - А что им с того, что ты проводник? Вот если ты по-каратэшному умеешь лягаться или кассетник у тебя японский - тогда ты человек. - Сашка, ну не все же такие! - Не все... Только те, кто не такие, заступиться не могут. Ни друг за друга, ни за себя...

Власть силы и денег равнодушна к подлинным творцам мира. А творцы, вынужденные жить одновременно в нескольких реальностях, часто оказываются беззащитны перед грубым невежеством. Более того, каждый из таких людей сбалансирован своеобразно и тонко, и далеко не всегда линии их замысловатых узоров гармонично накладываются один на другой. Издавна констатируемый факт: зло лучше объединено – в индивидуальных судьбах играет часто драматическую или даже трагическую роль.

Попробуйте найти причину этого. Как можно исправить положение?

цитата:

…Сашка присел и схватился за ступню. - Ёшкин свет... Камни острые. Раньше их не было... - Понесло тебя босиком! - Я не знал, что здесь столько насыпалось. - Эх ты, лоцман. Давай перенесу через камни. В полумраке я лишь угадал, что Сашка надулся. - Ну да! Не хватало, чтобы проводника на ручках несли. - А я не как проводника, а как племянника. Ты же сам так в гостинице отрекомендовался. Сашка посопел, потом хихикнул: - Ну ладно. Это недолго. Я подхватил его за спину и под коленки. Показалось, что весу в проводнике, как в пачке вермишели. Даже позвонки у меня не заныли. Я понёс притихшего Сашку по шуршащей и хрустящей щебёнке, а он вдруг щекочуще прошептал мне в ухо: - Слышите, камни говорят: "Реш-шка, Реш-шка"... Я почему-то смутился и хотел ответить, что камни говорят "обор-рмот", и не мне, а проводнику. Но из-за гребня вылез неожиданно громадный рог месяца. Сашка брыкнул пятками, прыгнул с рук, ухватил меня за рукав и потащил вверх по гранитным уступам. И прежде, чем я возмутился и запыхался, мы оказались на зубчатой, похожей на хребет древнего динозавра горе. Месяц висел перед нами. Не лунный шар, освещённый сбоку, а именно месяц. Этакий великанский, высотой с трёхэтажный дом, светящийся банан - изогнутый и с острыми концами. Розовато-жёлтый, со светло-серыми проплешинами. Бока его были украшены оспинами небольших кратеров. Выпуклый край казался довольно ровным, а внутренний - словно изгрызан чудовищами. От нас месяц был буквально в десяти шагах. Нижним рогом он цеплялся за кривое, похожее на карликовую сосну деревце. Сашка снова потянул меня за собой. И мы оказались рядом с деревцем. Нижний рог торчал в ветках на уровне моего плеча. Он был теперь совсем неярким, и казалось, что светится не изнутри, а отражает свет мягкого абажура. - Потрогайте, - прошептал Сашка, - он не горячий. Я потрогал. Месяц был тепловатый и состоял словно из спекшегося пыльно-жёлтого и розоватого шлака. Несколько секунд месяц терпел мои касания, потом кончик рога гибко шевельнулся, освободился из веток. Громада месяца передвинулась и медленно-медленно стала подниматься. - Эй, подожди! - Сашка подпрыгнул и ухватился за рог двумя руками. Месяц пошёл вверх быстрее. Не успел я опомниться, как Сашкины ноги оказались у меня над головой. Я перепуганно вцепился в его щиколотки. Сашка отпустился и с размаху сел мне на плечи. Я замычал от колючей боли в пояснице. - Ой, простите, пожалуйста! - Сашка скатился с меня, сел. - Акробат, будь ты неладен... - Я маленько не рассчитал... - Он показал месяцу маленький, с поцарапанными костяшками кулак. - У, рогатина... Месяц был уже метрах в двадцати над нами. Он склонился верхним рогом, и на внутренней стороне его чётко проступило лицо - с круглым носом, пухлыми губами и прищуренным глазом под нависшей бровью. Глаз хитро скосился на нас, а изо рта высунулся длинный малиновый язык. Очень похоже на Чибу. - Ещё и дразнится, - обиделся Сашка. Он сидел на каменистой площадке, раскинув ноги и опираясь сзади руками. Месяц быстро поднимался и делался всё ярче. Высвечивал Сашку, как жёлтую бабочку на тёмном листе. И словно сыпал на его волосы и льняную ткань искрящуюся пыль. - Ушибся? - спросил я. - А зато у меня вот что! - Сашка вытянул руки, разжал кулаки. Я увидел на каждой ладони по рыхлому, слепленному из шлаковых крошек комочку. - Отломил?! - Они сами открошились... Здесь они не светятся, а в темноте будут как огоньки... - Один камешек Сашка сунул в нагрудный карман, а другой протянул мне. - Возьмите на память. Я взял. На Сашкино плечо упал с неба воронёнок. - Домой пор-ра! ...А камешек в самом деле засветился. Я проверил это, когда легли спать и выключили люстру.

Особенность Крапивина как писателя в том, что серьёзные научно-философские догадки соседствуют в его повестях с совершенно сказочными фрагментами. Более того, они тесно переплетены. Крапивин знает, что чудо живёт у каждого порога, вот только далеко не каждый готов увидеть его и восхититься увиденным. Необходимо накопить в себе искреннюю детскую жажду чудесного, уловить тонкий камертон определённого душевного состояния. Волшебные приключения Решилова – это его возвращение в мир собственного детства, творчески развитый и овеществлённый взрослым воображением детского писателя. А Сашка – проводник по миру, придуманном самим Решиловым.

Вспомните свои детские фантазии и попытайтесь их описать.

Представьте, что они никуда не исчезли, а ждут только того момента, когда вы найдёте проход в их мир.

Что могло бы послужить таким проходом? Какие книги, фильмы или события послужили наибольшим толчком для работы детского воображения?

Эффект стереоскопа

[quote]- …в стереоскоп я в детстве насмотрелся, у меня был свой. Только поменьше этого, попроще...
- Да?! - обрадовался Сашка. Даже подскочил (в сумке сердито завозился Чиба). - А у меня и сейчас есть, мама подарила на Новый год. А вам тоже подарили?
- Тоже мама... И представь себе, тоже к ёлке.
- Вот это да! Сколько у нас похожего!.. Всё правильно.
- Что правильно, Сашка?
Он помолчал, глядя под ноги. Запылённые кроссовки его неторопливо ступали по плитам тротуара.
- Игорь Петрович, я вот что думаю... Я давно ещё про это думал. Про стереоэффект. Вот, когда два похожих снимка сливаются - всё в кадре делается выпуклое и просторное, как на самом деле. Из двухмерных плоских пространств словно получается трёхмерное... По-моему, в жизни так же бывает. Когда два трёхмерных пространства, если они похожие... или два похожих события в жизни... когда они наслаиваются друг на друга, возникает новое пространство, четырёхмерное. И события в нём - уже новые, неожиданные... [/quote

 Отправлено: 04.03.10 01:51. Заголовок: Знаки мира Сотворё..

Знаки мира

Сотворённый мир – это не пассивное отражение желаемого. Это – мир всамделешний, с присущими любой жизни конфликтами и противоречиями. Вернее будет сказать, в каждом красивом сне всегда присутствует незримое понимание того непреложного факта, что любое, самое беззаботное счастье не может продолжаться вечно, как не вечно само детство. И чем беззаботнее радость, тем сильнее ужас перед наступающим неведомым, имя которому: закон перемен. Перемены эти приходят часто в виде катастроф, ибо мало кто способен самостоятельно отстранить от себя беззаботность. И вот тогда нужно немалое мужество и чистая большая душа, чтобы не озлобиться и не разочароваться, чтобы суметь сохранить в себе ребёнка.

цитата:

Но в этот миг площадь тряхнуло глухим каменным ударом. И вверху разошёлся ярко-жёлтый свет. Среди разорванных облаков горела теперь громадная звезда. Нет, не звезда. Пробоина в каменном своде - неровная, с разбежавшимися трещинами-лучами. В неё пыльным светлым столбом вошёл и упал на толпу тяжёлый солнечный свет.

В этом коротком описании скрыто сразу несколько мотивов.

Прямолинейным прорывом размыкается чарующее сновидение Подгорья, происходит выход в «дневной» привычный мир.

Человек приносит себя в жертву, чтобы люди увидели солнечный свет (вспомните горьковского Данко).

Ребёнок гибнет, и вместе с ним гибнет сказка.

А кроме этого, Сашка, проявивший неожиданное участие к судьбе нарисованного Андриса, наложил свою судьбу на судьбу реального Андриса.

Который разбился при трансатлантическом перелёте.

Решилов отчётливо чувствует роковую непоправимость происшедшего. «Случайное» исчезновение Сашки на вокзале накануне – это первая ласточка назревшего катаклизма. И здесь перед нами стоит опять-таки веер вариантов возможного истолкования. Но сначала поглядим, как развивались события.

цитата:

...Почти не помню своего пути из-под Горы. И главное, не помню, сколько прошло часов. Кажется, я мчался куда-то, стоя на крыле пыльного дребезжащего "газика" с парусиновым верхом. Потом карабкался по обрывам - по тем, которые не смог преодолеть в детстве. Наверно, очень долго карабкался. Но времени просто не существовало. И не существовало усталости, боли в сорванных ногтях и сухом растрескавшемся горле... Потом я долго шёл по горячей от солнца равнине. Сквозь щебёнку росли кустики сизой полыни. Я шёл, шёл... И знал, что в конце концов увижу в земле чёрную дыру с трещинами, а на краю - обломки самолёта. И... его... Не было дыры, только горячая каменно-клочковатая плоская земля. Но когда горизонт стал дымчато-оранжевым, а среди кустиков струйками зазмеился песок странного апельсинового цвета, я увидел самолёт. Его остатки. Неожиданно и совсем рядом. Груда деревянных шпангоутов, дюралевых трубок и рваные полотнища алой и жёлтой перкали. Я заставил себя подойти. Сашка лежал под обломком крыла. Видны были раскинутые коричневые ноги. Почему-то не в кроссовках, а в нелепых старомодных ботинках с пуговками. По крылу бегал птичий скелетик. Маленький, гладко-жёлтый, вроде того, что я не раз видел в витрине магазина "Учебные пособия". Скелетик наклонил головку, глянул на меня пустой глазницей и отчётливо сказал: - Непр-равда. Это Анд-р-рис... - Пошёл... - отозвался я. Без удивления, уже без страха, только с ощущением невыносимой жалости и горя. Взялся за крыло, отвалил его. Сашка лежал ничком, в метре от головы валялись расколотые очки. Льняная рубашка на спине была в бурых пятнах, волосы тоже в засохшей крови. Правую руку он поджал под себя, левую откинул в сторону... Мне вдруг показалось, что пальцы шевельнулись, будто хотели сжать кремнёвый осколок. Я быстро нагнулся, схватил Сашку за тонкое запястье с белой полоской от сорванных часов. Потянул осторожно. "Сашка..." Рука легко отделилась от тела. Из места обрыва тянулись какие-то белые ленточки, похожие на резиновую лапшу... - Это алгор-р-ритм! - крикнул из-под крыла скелетик. Опрокидываясь во тьму, я успел сжать остатки сознания, спрессовать их в мольбе: "Не надо! Пусть это будет сон!"

Запомним место, где Решилов нашёл самолёт – пески странного апельсинового цвета.

Что же мы можем сказать теперь? Решилов чувствует, что Сашка – его ребячье альтер-эго, и что они связаны гораздо глубже «пилигримовского» контракта. Исчезновение Сашки означает для Решилова поражение в борьбе с энтропией, означает жуткое пробуждение в беспощадной больничной реальности. До той поры Решилов пассивно существовал в придуманном им сновидческом мире Кристалла, теперь, чтобы безбоязненно вывести этот мир под солнечный свет, он должен сохранить ребёнка в сердце. В символическом пространстве Подгорья это значит – любой ценой спасти проводника.

Сильнейшее переживание возвращает цельность воли. Энергия бессознательного вливается наконец в сознание и превращает крик отчаяния в приказ мага – оператора реальностями.

цитата:

И сделалось, что это сон. Я выходил из сна с колотящимся, как у перепуганного пацанёнка, сердцем, со счастливым ощущением, как отступает, превращается в ничто недавний ужас. И вспоминал, что по правде всё было не так. Что, вернувшись, я застал Сашку в углу и он в ответ на моё глуповато-бодрое "Как дела?" независимо шевельнул спиной: "Видите, стою. Из принципа..." - Хватит уж дурака-то валять, - проворчал я. - Вот, я тебе яблоко принёс. И бутерброд с ветчиной. Бери, лопай... Он подошёл, взял яблоко. Бормотнул что-то вроде "спасибо". Скинул кроссовки, забрался на кровать, погладил Чибу-котёнка, который дрыхнул на подушке. Воткнул в яблоко зубы. - Может, уж хватит коситься друг на друга? - сказал я. - Ага... - Он заулыбался и часто зажевал. - И наверно, спать уже пора. Вон как нагулялись за день. - Ага... ...И сейчас он, конечно, посапывает, свернувшись под простыней. Я скосил глаза на Сашкину кровать. Не было Сашки! Только смятая простыня. Я стремительно сел. Дверь в прихожую была открыта, а другая дверь, в туалет, светилась яркой щелью. А, вот оно что... Какие-то странные горловые звуки донеслись из-за двери - то ли кашель, то ли всхлипы. Я шагнул в прихожую, нажал выключатель. Сашка появился из-за двери - всклокоченный, с измученными глазами в тёмных впадинах, с мокрым подбородком. - Игорь Петрович... Меня почему-то очень тошнит... - И стал сползать спиной по косяку. Я схватил его. Он был как налитая кипятком грелка.

Происходит ключевое событие. Скрещиваются в одну линию совершенно различные векторы. Помимо указанных, есть ещё один серьёзный факт – Решилову важно чувствовать свою необходимость. Сашкина болезнь для него – испытание и облегчение, так как пожилой человек Игорь Петрович Решилов давно открыл, что счастье – это когда ты кому-то нужен… А когда ты не нужен никому, наступает безразличие и усталость от бесцельности жизни. Тогда и подстерегают человека болезни, которые не лечатся. Недаром ещё во время похода к Месяцу Решилов так бессознательно изогнул пространство, что даже многоопытный Сашка «не ожидал, что будет столько острой щебёнки», и вынужден был воспользоваться заботой старшего товарища, проехав у него на руках добрую половину пути.

В конце повести понимание того, что эпизод с сашкиным исчезновением ключевой, признаёт и сам Сашка.

цитата:

«…Игорь Петрович, получается стереоэффект. С Андрисом. Он заглядывал в этот сундук, и я тоже. Он перелетел через Атлантику, а я должен перелететь через пространственную пустоту в другое время, туда и обратно. Потому что это такой корабль. Этот случай нельзя пропустить. И тогда случаи с Андрисом и со мной наложатся друг на друга, и возникнет новый вариант пространства, и будет много всего интересного. И может быть, откроется Дорога…» А меня вдруг обожгло! Даже не смог скрыть испуга: - Сашка! Но эта твоя теория!.. "Стереоскоп"... Ведь получается, что Андрис и ты... И тогда твой полёт... тоже... Он понял. И не испугался. - Не-е, это другое. А ту параллель... я уже отработал. Тоже ведь чуть не "грохнулся". Когда лихорадка была... Мне даже в бреду снилось, что я разбился на самолёте. О каменный свод. И будто я насквозь его... Игорь Петрович, да вы не бойтесь! Через три дня я буду здесь как огурчик... Ой, ну то есть через полгода.

Так мы узнаём о том, что «сон» Решилова и «сон» Сашки – как минимум, сон непростой. Скорее, та ветка реальности, которую силой своего скрытого дара закрыл Решилов, задним числом перешла из случившегося в призрачное сновидческое воспоминание. А развитие системы продолжилось по более мягкому сценарию.

Пора сделать последнее усилие – и тогда станет доступна Дорога. Те самые Оранжевые Пески… Тогда доступно полное обновление, перерождение. И сомнение в правильности этого шага уже становится просто опасно. Переходя над пропастью по хрупким мосткам, ни в коем случае нельзя вдруг останавливаться и начинать сомневаться. Потому что путь уже начат, и он требует полной концентрации и цельного устремления. Если и было место сомнениям, то сейчас отвлекаться опасно для жизни – слишком тонок путь. Но Решилов допускает на минуту сомнения – и едва не падает в пропасть.

цитата:

Нет уж, голубчик, ни на какое плато я с тобой не пойду. Уж не вслух ли я это сказал? Потому что Сашка пробормотал сонно: - Тогда я один пойду... Я вздрогнул, уронил тетрадку. Но Сашка спал как ни в чём не бывало, посапывал. Показалось мне, что ли? Я осторожно положил Тетрадь на пол у кресла, закрыл глаза, откинулся. Почему-то запахло больничным коридором - знакомо и тоскливо. И негромкий бас Артура Яковлевича укоризненно раздался надо мной: - Игорь Петрович, голубчик мой, что же вы в холле-то... Спать в кровати надо. Пойдёмте-ка баиньки в палату... Я обмер, горестно и безнадежно проваливаясь в то, в прежнее пространство, в унижение и беспомощность недугов. О Господи, не на-до!.. Мягкая живая тяжесть шевельнулась у меня на коленях. Последняя надежда, последняя зацепка, словно во сне, когда сон этот тает, гаснет, а ты пытаешься удержать его, хотя понимаешь уже, что бесполезно... Я вцепился в тёплое пушистое тельце котёнка. - Чиба, не исчезай! Не отдавай меня... - Кстати, - сказал Артур Яковлевич, - я смотрел ваши последние анализы, они внушают надежды. Весьма. Если так пойдёт дело, то...

Возвращайся домой, в стылую плоскую «реальность». Тебе даже дадут там шанс… Только возвращайся, уходи из созданного тобой мира, отдай нам твою энергию раскованной свободы и понимания, откажись от Дороги… Но Решилова уже не соблазнить, и он сопротивляется, как сопротивлялся сашкиной гибели. И отстраняет от себя наведённое оцепенение…

цитата:

- Чиба!.. - Мр-мя-а... - отозвался он крайне раздражительно. Я приоткрыл один глаз. Так, чтобы разглядеть Чибу, но, упаси Боже, не увидеть белого халата и больничных стен. Чиба возмущённо вертел головой. Голова была клоунская, хотя туловище оставалось кошачьим. - Опять тр-рагедия, - прокартавил Чиба. - Дрыхнул бы спокойно... - Впрочем, глазки его были не сердитые.

Последний шаг на пути к детской незамутнённости совершён. Выстроен мост между бессознательным и сознанием. Творческая энергия протекает отныне свободно, она возвращается в активное состояние. Сон становится явью. И Чиба это вроде бы понимает…

Тетрадь и Дорога
Вместо заключения

Игорь Петрович и Сашка призваны каждый по-своему, но непременно вместе пройти определённый путь развития. Они расстаются отчуждённо из-за мимолётного обмана Решилова, про который тот уже и вспоминать забыл, но который оказался существен для планов и расчётов не мальчика, но лоцмана Сашки. Так бывает, когда в ответственные мгновения человек совершает легкомысленные поступки, формально безвредные, но резко нарушающие общую пространственную гармонию. В какой-то степени случившееся было закономерно, потому что редко удаётся пройти весь путь на одной ноте и не сфальшивить. Особенно если учишься на ходу.

Так или иначе, дальнейшие странствия Решилова происходят во многом по инерции, и на этот раз инерция играет благотворную роль. Потом наступает момент встречи и – сразу – нового расставания. И у Решилова возникает иллюзия завершённости своего жизненного пути. Но юный лоцман недаром взрослеет за эти месяцы. Он уже подготовил сценарий нового пространства, ещё больше сблизив этим судьбу Решилова со своей, и потому, отказавшись от полёта на «Даблстаре», поспешил на помощь. Он сделал это точно так же, как сам Решилов добрался до разбитого самолёта и после превратил его в сон. И так же, как и у Решилова, у Сашки были свои собственные основания принести такую жертву. Этим он доказал, что ему по плечу теперь взрослая ответственность за другого человека. Этим он возвращал Решилову долг равного.

Решилов ищет некую Тетрадь, ищет когда-то уже написанное. Для него это символ того забытого самого главного, что он в конце концов обретает. Тетрадь, в свою очередь, есть выражение призрачности грани, отделяющей описываемое от реального. На последних страницах книги эта грань и вовсе стирается. По закону "стереоскопа" возникает подлинная описываемая реальность. Это происходит, когда Решилов всё-таки находит пресловутую Тетрадь, вернее, Сашка этой Тетрадью пробуждает его волю к жизни.

Подготовленный сценарий – и есть содержание Тетради, где маленький Решка ведёт взрослого Александра. Оба героя превращаются в команду, когда один плюс один больше, чем два.

Только объединив свои силы и создав новое качество, Сашка (Решка) и Решилов (Александр) сумели выйти на Дорогу, где до этого побывали лишь мельком ценой сверхнапряжения, которое не могло продолжаться долго.

Итак, написанная, но утерянная книга найдена. Однако есть ещё книга, которая остаётся так и на написана. Это повесть о мальчике из Назарета.

Как проницательно заметил Сашка, Решилов решил избежать ещё одного апокрифа, одного из многих, но сохранил ненаписанное в сердце, не доверив несовершенным словам выразить её полноту. Ненаписанная повесть – это потенциал на будущее, некий задаток, образование, весьма напоминающее ещё одну грань Кристалла. Ту грань, куда всегда можно прийти со свободным сердцем и поклониться вечности…

"Лоцман" имеет странноватый подзаголовок: "Хроника неоконченного путешествия". На ваш взгляд, почему?
Выпишите сказочные и фантастические элементы повести. Какие произвели на вас наибольшее впечатление и почему?
Составьте характеристику Сашки или Игоря Петровича (на выбор). Выделите наиболее удачные, на ваш взгляд, фрагменты текста, не вошедшие в учебник, напишите к одному из них детальный комментарий, взяв за основу стиль данной главы.

 Отправлено: 04.03.10 01:51. Заголовок: «Гуси-гуси, га-га-г..

«Гуси-гуси, га-га-га…»

Серая антиутопия

Смерть обывателя

цитата:

День стоял чудесный. Безветренный, ласково-жаркий, настоянный на запахах клумбовых растений. Сады дремали. На плитах тротуара лениво шевелились круглые солнечные пятна. За изгородями журчали влагораспылители. Всё было хорошо.

Так начинается повесть. Служащий в рекламной компании славного города Реттерберга Западной Федерации, типичный обыватель Корнелий Глас возвращается в пятницу после работы.

цитата:

Сейчас Корнелий придёт, поплещется под душем, приготовит земляничный коктейль с иголочками льда, потом поваляется в гамаке на террасе и полистает «Всемирную панораму» и «Голос народа», которые достал из ящика утром, но посмотреть не успел. Затем, специально утомившись от послеобеденной жары, он опустит на окнах фильтры «лунный вечер зимой», нагонит кондиционером зябкого воздуха, закутается в плед, включит камин, откупорит бутылочку солоноватого и жгучего «Флибустьера» и сядет смотреть одиннадцатый выпуск сериала «Виль-изгнанник»… Господа, мы пришли не на танцы! Будем краткими – время бежит. Секунданты, разметьте дистанцию И покрепче забейте пыжи! Ля-ля-ля, ля-ля-ля, ля-ля-ля! Ля! Ля! Ля! С этой бодрой и, безусловно, достойной мужчины киномелодией Корнелий и приблизился к дому.

Однако то, что ждало там Корнелия, с полным правом можно назвать глобальным крушением всей жизни. Корнелий вытащил из почтового ящика канцелярское предписание. И вот что он там прочитал:

цитата:

«Г-ну Корнелию Гласу из Руты… № 43-тр… С прискорбием извещаем Вас, что в связи с нарушением общественного порядка (неправильный переход улицы 12 марта с. г.) Вы были внесены в штрафной список по графе 1/1 000 000 и 8 августа с. г. Машина юридической службы «ЮМ-3» при розыгрыше номеров данного списка указала Ваш индекс УМФ-Х 111344. На основании данного выбора Машины, Вы являетесь виновным в совершённом нарушении и подлежите смертной казни, производимой в административном порядке. Для вышеупомянутой процедуры Вам надлежит 14 августа с. г. к 10 часам утра явиться в муниципальную тюрьму г. Реттерберга. Перед явкой необходимо принять ванну, побриться, надеть чистое бельё. Провожающим Вас лицам не следует пересекать белую черту, нанесённую на дорожном покрытии в 100 метрах от тюремной зоны. Урна с Вашим прахом будет доставлена членам Вашей семьи или другим лицам (по указанию) на дом в трёхдневный после акции срок. Если Вы одиноки, погребение будет осуществлено в городском колумбарии общего типа за счёт муниципалитета…»

Что вас наиболее впечатляет в данном предписании? Какие выражения кажутся наиболее неуместными?

цитата:

Это его жизнь! Кто имеет право её отобрать?!

А как считаете вы: имеет ли право кто-либо отобрать жизнь? Помните, ответ должен быть развёрнутым и обоснованным.

цитата:

Но почему этот один – именно он, Корнелий Глас, которому так славно жилось на Планете до недавнего часа? Который никому не хотел зла?

Мы наблюдаем характерные вопросы благополучного обывателя, который вдруг оказывается поставлен в критическую ситуацию. Мы много говорили о таких людях, изучая предыдущие произведения, и не будем задерживаться на общем анализе явления.

Сосредоточимся на частностях.

Корнелий живёт искусственной жизнью, он погружён в матрицу запрограммированных переживаний, растворён в надуманных образах. Тихая страсть к сериалам – следствие отражённой жизни. Про людей, напевающих бодрые и мужественные песенки, про этих маниловых (а Корнелий, конечно, типичный Манилов) с их хилыми инфантильными грёзами о пустяках высказался как-то Сент-Экзюпери: «Не доверяю я сентиментальным гусеницам, которым мнится, что они влюблены в полёт. Мне нужно, чтобы гусеница пожрала самоё себя в пекле пересотворения. Нужно, чтобы ты пересёк свою пустыню». Запомним слова мастера.

Корнелий между тем испытывает не самые приятные часы в своей жизни. Он ещё только начал идти по пустыне своей души – а она представляет из себя, конечно, именно пустыню. В поисках истоков он спускается в глубины памяти.

цитата:

В детские годы Корнелия понятие «прогресс» всё чаще заменялось понятием «стабильность». Вспомним, что каждое понятие можно наполнить противоположным содержанием.

Плоха ли стабильность сама по себе, или таково какое-то определённое понимание стабильности?
Рассмотрите понятия стабильности и прогресса с точки зрения диалектики.

И вдруг Корнелия осеняет внезапный вопрос:

цитата:

Да, а кто вообще во всём этом виноват? Кто придумал идиотскую штрафную систему, когда за нарушение любых правил и законов наказание одно – смерть?

Мы наблюдаем великолепно выписанный ассоциативный ряд, ведущий человека к постановке действительно важных жизненных проблем. Угроза жизни подстёгивает ум, и процесс катализуется. Пока, правда, на самом абстрактном уровне. Вдумайтесь: для того, чтобы Корнелий задумался об обществе, в котором живёт, надо было приговорить его к смерти (причём именно силами этого самого общества)! Инертный и вялый идеал «благополучия и стабильности» может дать трещину, если только повернётся к человеку своей оборотной стороной.

цитата:

Было бы мучительно стыдно признаваться кому-то в случившемся.

Как вы думаете, почему?

цитата:

Тут опять навалилось обморочное бессилие. Он лёг животом на спинку кресла, перегнулся. Кое-как достал на полу бутылку с остатками «Дракона». Задавил тошноту, глотнул. Внутри словно распустился горячий бутон. Голову продрало колючей щёткой. Корнелий резко выпрямился и, не глядя по сторонам, вышел. - Удачи тебе, Корнелий, - добродушно сказал ему в спину автомат-привратник. С шорохом задвинулась калитка.

Описания Крапивина, помимо психологической точности, полны скрытой иронии и гротеска. Корнелия окружает совершенно бездушный мир, где улыбки и добродушие – всего лишь автоматическая функция сложного аппарата. Этот мир безразличен к человеку, и бессмысленное напутствие робота-привратника наглядно демонстрирует всю искривлённость окружающей жизни по отношению к действительным потребностям сердца человеческого.

Корнелий пока не может выразить это словом или мыслью, но смутно предчувствует нарождающийся образ заброшенных декораций старого театра, по которым, словно тени, слоняются манекены, когда-то бывшие людьми. Они ведут бессознательную жизнь, их радости и горести – унылая, давно срежиссированная фантасмагория, а реальность… реальность лежит за белой чертой. Именно там и есть подлинная жизнь. Правда, недолгая.

Казнь откладывается. Как оказывается, машина «правосудия» даже в столь экзотических ситуациях подвержена бюрократическим проволочкам. Впрочем, там, где формируется отношение к человеку как к вещи, имеющей свой инвентарный номер, это естественно.

цитата:

В глубине души Корнелий поразился обыденности разговора. И огрызнулся так же буднично: - А я при чём? Я сюда не просился. Старший инспектор на это не рассердился. Покивал: - Понимаю, тебе тоже кисло. Ах ты, дьявольщина, что же делать? Теперь будет волокита. Ладно, обожди! <…> - Слушай, тебя как звали? Индекса им, крохоборам, недостаточно…

Выделите два самых несуразных, на ваш взгляд, слова в этом отрывке.

Постепенно невольно возникает центральный вопрос человеческого существования, вопрос о смысле жизни. То, что это наиглавнейшая тема, доказывает хотя бы то, что к ней люди обращаются в самые драматические эпизоды жизни, когда вся приспособительная ложь смывается силой и интенсивностью переживаний, как густой грим смывается под напором воды.

цитата:

А в чём он, смысл-то? Много лет учили Корнели Гласа, как и других школяров, что главный смысл – внести свой посильный вклад в упрочение цивилизации. В укрепление стабильности общества. Какой вклад он внёс? Самая главная работа – это, пожалуй, рекламное оформление Готического квартала… Но при чём здесь польза для цивилизации? И вообще, нужно ли цивилизации рекламное дело?

Выскажете ваше мнение. Постарайтесь дать собственное определение того, что полезно для цивилизации.

цитата:

Ну, а с другой стороны, кто живёт без страха? Без него – никуда. Страх – регулятор всей жизни. Везде и всегда.

Корнелий приходит к вполне справедливому выводу. Но только для искривлённого общества Западной Федерации и подобных ему государственных образований. То, что Корнелий отдаёт себе отчёт в вечном страхе, на котором построено всё здание общества, есть уже большая доля истины и смелости перед самим собой. По крайней мере, осознание уже идёт полным ходом. Придуманные миры отступили, освободив «файлы оперативной памяти» для истинной информации. Но Корнелий пока не готов полностью отречься от системы. Для этого ему необходимо понимание того факта, что так происходит не всегда и не везде. Что на самом деле должно происходить всё иначе. Когда Корнелий осознает это, он окончательно освободится из плена и автоматически станет революционером.

Глубокое погружение в детство происходит потому, что только там Корнелий может найти проблески одушевлённой жизни. Он заново переоценивает произошедшие с ним тогда события, которые после постарался прочно забыть.

Бывает ли у вас желание забыть о каком-либо неприятном эпизоде? Куда деваются забытые воспоминания? Можно ли заставить себя забыть что-то и нужно ли это делать?

Особо яркое противопоставление в душе Корнелия вызывает тот факт, что инспектора Мука зовут также, как и единственного друга детства Корнелия – Альбин. Сходство, правда, оказывается неполным, но это побуждает приговорённого к активному сопоставлению.

Отец детского друга Альки строил космолёты, а потом вынужден был переквалифицироваться в пивовары. А верфь даже не разломали – законсервировали строительство до «удобного времени». И всё это – ради стабильности.

За всё надо платить. За обывательскую жизнь – тоже. Оказалось, что Корнелий не в состоянии испытать фактически ни одной независимой эмоции, - все они продиктованы когда-то увиденными эпизодами многочисленных сериалов.

Обыватель умер, когда Корнелий впервые подумал: «Почему ты считаешь, что именно твоя жизнь самая главная? Вон их сколько, неприкаянных, так по-свински обманутых судьбой…»

После мучительных и горьких саморазоблачений, после череды отчаяния и пустоты пустыня, однако, понемногу отступает. И Корнелий делает потрясающее открытие, вплотную подводящее его к окончательному разотождествлению с окружающим.

цитата:

«А ведь я почти счастлив, - подумал Корнелий. – Потому что, ежели разобраться, что такое счастье? Это – жизнь без страха…»

Муля

Вернёмся к воспоминаниям Корнелия о детских годах. Детство вспоминалось им неохотно не только потому, что после он предал его идеалы. У него и тогда их не наблюдалось. Но то время было наполнено унижениями и тем самым страхом (тогда ещё осознанным), который впоследствии впитался в структуру личности и стал естественным фактором существования. Дело в том, что в школе Корнелий был мулей.

цитата:

Муля – это личность, которую все шпыняют и презирают. Это самый затюканный человек в классе, козёл отпущения. Становились мулями обычно те, кто при стычках с одноклассниками не умел дать сдачи. Боязливость не прощалась. Так же, как не прощались некоторые другие качества: чрезмерная начитанность, излишнее послушание перед учителями и неумение прыгать через гимнастического «верблюда».

Был ли муля у вас в классе? А, может быть, он есть и сейчас?

Вряд ли Крапивин ставил своей целью иллюстрировать ефремовскую Стрелу Аримана. Но более ярко сделать это трудно. Суть Стрелы в том, что по закону усреднения низкие (трусость, слабость) и повышенные (знание, нежелание жить по законам стаи) структуры отбрасываются процессом. В обществе это становится «направленным уничтожением малых чисел, то есть совершенства».

Феномен мули порождён несоответствием общепринятым стандартам. Но велика разница этих несоответствий – Корнелий и Хальк.

В чём эта разница?

Крапивин обращает наше внимание на неприглядные стороны детского существования, когда оно лишено доброжелательной помощи взрослых, когда нарушена иерархия взаимоотношений и для ребёнка нет достойного ориентира. Для Альбина Ксото такой ориентир существовал, и он давал ему силу выдержать издевательства, не сломавшись. Аналогия проста: если в душе человека есть идеал, то этот идеал подспудно участвует в формировании жизненного пути человека, сохраняя вектор движения. Под напором сильного ветра тонкая антенна будет гнуться во все стороны, но если её верхушка закреплена, то, как ни изогнёт её ветер, общее направление всё же останется неизменным.

цитата:

Его редко били всерьёз, хотя на серьезный отпор он был неспособен (разве что доведут до отчаяния!). Интереснее было изматывать мулю понемногу. Щипками, дразнилками, «случайными» тычками, подложенными в портфель химическими «вонючками»… На мулю разрешалось даже ябедничать, тем более, что это считалось «просто шуткой». Например: - Мадам Кларисса, ученик Ксото хочет выйти, но стесняется попроситься! - Ксото, в чём дело? Правда? Ну, ступай тогда… - Да врёт он! Никуда мне не надо! - Я не вру! Если не надо, тогда почему тут… - И сосед Альбина картинно зажимает нос. И все хохочут. И Корнелий хохочет.

Объективный критерий уровня морали в том или ином сообществе – отношение чужакам. Если на чужого существующие нравственные ограничения не распространяются, значит, они ущербны.

цитата:

Наверное, учитель о чём-то догадывался. Но, скоре всего, придерживался привычной мысли: «В своих ребячьих делах дети разберутся сами, взрослым лишний раз вмешиваться не стоит».

Нравится ли вам такой подход со стороны взрослых?
Если нравится, то как быть с описанной ситуацией?
Если нет, то… неужели вы не знаете, как навязчивы порой могут быть взрослые?!

То, что Альбин не озлобился и легко принял в товарищи Корнелия, было для того действием, выходящим за пределы извращённых законов колледжа, и этим покорило его. Однако Корнелий остался неспособен до конца пойти за новым другом ни в искренности общения, ни в поступках.

цитата:

- Это Пальчик всех заставляет… - пробормотал Корнелий. И тоже стал смотреть под ноги. - Нет, - вздохнул Альбин. – все какие-то… Если бы Пальчик подевался куда-нибудь, они бы другого нашли.

Как вы думаете, прав ли Хальк?

Наверное, трусливый отказ от похода в запретную зону и стал той роковой чертой, за которой остались возможности относительно мирной трансформации Корнелия в соответствии с подлинными ценностями. Истоки любой психологической проблемы – в детстве. Неиспользованные тогда шансы привели к отказу от бытия ради быта.

«Безында» как источник опасности для системы

«Бич» – безындексный человек.

Если система плоска и механистична, то она стремится взять все отдельные составляющие под полный контроль. На уровне часового механизма это обязательно, иначе часы остановятся. На уровне муравейника или улья это естественно, потому что отдельный муравей или пчела не существуют как индивидуальность. Но уже у высших животных не может быть полного контроля над отдельной особью. На этом уровне нередки конфликты и связанные с ними системные кризисы. У человека такая тенденция выражена максимально полно. Параноидальное стремление руководства знать всё обо всех – существенное искажение природы человеческих взаимоотношений. Крайние проявления оно находит в тоталитарных режимах, превращаясь в систему слежки, доносов и репрессий против неугодных. То есть человека насильственно опускают на уровень термита или муравья, стирая грань между личностью и обществом.

Человек – существо необычайно пластичное. Он может адаптироваться практически к любой системе отношений. Вот только будет при этом проявлять те или иные реакции на мир. Вот приходящий в тюрьму-интернат наёмный преподаватель – пьяница и лентяй. От скуки он начинает откровенничать с Корнелием о безындексных детях:

цитата:

- …По правде говоря, их, по-моему, лучше сразу было бы… безболезненно. Да ты на меня не гляди, я не зверь какой-нибудь. Только если уж мы себе машинную стабильность выбрали, то к чему изображать гнилой гуманизм.

Самое поразительное, что преподаватель совершенно логичен, и он действительно не зверь и не убийца. В рамках существующего машинного общества, конечно. Вот только в его рассуждении есть фактическая неточность.

Какая именно?

В таких условиях человек без индекса не должен, а потому не может существовать. Само присутствие такого человека смущает остальных и являет собой вызов всей системе. Нельзя сказать, что система зла или кровожадна. Она просто стремится оградить себя от помех. Важно, чтобы человек это понимал и стремился оградить себя от такой системы.

Иное измерение жизни

Итак, Корнелий вдруг понял, что чувство страха куда-то ушло. Причём ушёл не только ужас казни, «проводимой в административном порядке», но и глубинный страх перед неправильным жестом, поступком или даже мыслью. И тотчас появились другие желания.

цитата:

Прежде всего по-настоящему хотелось есть, впервые за эти дни. А ещё – хотелось не просто существовать, но и что-то делать. Странно…

Крапивин очень точно воспроизводит изумление обывателя, с точки зрения которого жизнь важнее смысла жизни. Оказывается, что бездеятельность угнетает, и простого животного существования недостаточно для того, чтобы чувствовать себя комфортно. Так из-под скорлупы ленивого цинизма и эгоизма медленно выпрастывается настоящий Корнелий, задавленный в далёком детстве.

Конечно, происходящие перемены пока не абсолютны, но они есть. К тому же на помощь Корнелию поспешила судьба, послав ему встречу с ребёнком, также, как и прочие безынды, отринутым системой. Вот только этот ребёнок не был похож на выдрессированных и послушных детей интерната. Наверное, как и муля Альбин Ксото не был похож на мулю Корнелия Гласа…

цитата:

Нехорошо засосало под сердцем: «Он – за мной?» Вот тебе и «не осталось страха»! Альбин Мук подошёл с озабоченным лицом: - Слышь, Корнелий, тут такое дело… «Понял… - тоскливо подумал Корнелий. – Что же, пойду… Надо встать… А может, в драку? Почему я должен как телёнок на убой?..» Но инспектор Мук сказал хмуро: - Скоро привезут одного… Пацанчик лет десяти. Странная история… Ты подготовь, что надо.

Характерно, что накануне встречи с мальчиком, резко изменившим однообразное существование интерната, у Корнелия уже хотя бы в мыслях есть определённая готовность оказывать реальное сопротивление. Попавший в западню новичок показывает себя ярким пассионарием и со временем передаёт часть свой избыточной энергии окружающим. Уже одним своим присутствием он расшатывает сложившиеся стереотипы.

цитата:

- Я понял, это тюрьма! – Новичок яростно оглянулся. Словно искал щель в грязно-белых стенах. – Почему? Что я вам сделал?! Какое вы имеете право?! Я хочу домой!!! - Я же объяснял… - Вы всё врёте! Вы бесчестный человек! Вас самого надо в тюрьму! Вы… Он стоял прямо, со сжатыми кулаками, со вскинутым на очкастого чиновника лицом. Слёзы не бежали, а брызгами летели из блестящих гневной зеленью глаз.

Антон, до того воплощавший собой мудрость выживания в безнадёжных условиях, на фоне Цезаря кажется уже чуть ли не предателем, вступившим на «путь сотрудничества с администрацией». Появление Цезаря поднимает новую волну осмысления в душе Корнелия. Самим своим существованием Цезарь тревожит и бередит начавшего свыкаться со своим положением подпольного арестанта.

цитата:

«А ты разве в кошмаре? Ты вроде бы уже привык…» «Ага! Как повешенный, - вспомнил Корнелий одну из шуточек Рибалтера. – Он тоже привыкает: сперва дёргается, а потом висит спокойно…»

Широко разбросанные по тексту «шуточки Рибалтера» наполнены мрачным сарказмом и злой иронией человека понимающего, но не имеющего сил что-либо захотеть изменить. Рибалтер отравлен ехидством и высмеиванием того, что другие пытаются спрятать под благопристойными вывесками. Однако он этим не пробуждает ничьё сознание, а сам только теряет энергию, разменивая её по пустякам. «Рибалтер» – это целый человеческий тип.

Сопоставьте этот образ с образами героев Стругацких.

цитата:

«Господи, за что меня так!» «А разве совсем не за что?» – словно спросил кто-то со стороны, спокойно и холодно. «Что я сделал плохого?» «А что хорошего?.. Кушал, ходил в туалет, смотрел на экран, клепал на компьютере композиции из чужих картинок… Исполнял, так сказать, супружеские обязанности, пил коктейли… и боялся. Боялся, что в этой жизни может что-то поломаться… Не случись «миллионного шанса», сколько бутербродов ты ещё съел бы и сколько бутылок выпил бы, Корнелий Глас из Руты?» «Все так живут!» «Все? Штурман Максим Лот, посадивший на лёд лайнер с его тысячей пассажиров, жил так же?»

Помните первый вскрик обывателя: «Почему именно я?!» Тогда он остался без ответа, потому что не было накоплено критического количества данных для попытки внятного ответа. Теперь Корнелий разотождествился со своей прошлой жизнью и готов близко подойти к мысли о том, что формальная невиновность ещё ничего не значит. Мало не делать ничего плохого, необходимо сделать что-то хорошее. Не говоря уж о том, что страх перед тем, «как бы чего не вышло» (вспомним Гоголя!) несовместим с истинной природой человека. Корнелий вплотную подходит к такому выводу. Не беда, что он его открыто не делает; дальнейшие его поступки всё больше соответствуют новому пониманию жизни. К тому же он имеет теперь перед глазами положительный пример человека – это отец Цезаря.

Если рассмотреть вышесказанное с точки зрения теории инферно, то мы получим любопытную аналогию. Энтропия стремится нивелировать уровень протекаемых процессов, понизить разнообразие и сложность структур. В жизни это проявляется постоянным разрушением старого. Всё становится со временем зыбким и ветхим. Действие энтропии можно сравнить с эскалатором, едущим вниз. Соответственно, человек, если он ничего не делает, тоже едет вниз. То есть, если перевести образ в систему нравственных координат, является пассивным соучастником происходящего. В то время как изначально роль человека прямо противоположна – это повышение сложности и разнообразия мира. Но даже для того, чтобы остаться на одном месте и быть «ни при чём», необходимо всё равно шагать вверх.

Обездвиженность означает быструю духовную гибель.

Характерен и разговор между Корнелием и Цезарем.:

цитата:

- Извините, я не понимаю. Почему вы не сопротивлялись? - Как? - Ну хоть как-нибудь! Нельзя же так, будто овечка на верёвочке. Извините… - Я думал… Видишь, глубоко это в нас сидит, гражданское послушание. Да и смысла не было. Попал бы в уголовники, это ещё хуже. Цезарь опять скривил губы: - Хуже – чем?

Вопрос человека, не отдавшего свою душу бездушной системе, ставит Корнелия в тупик и одновременно побуждает задуматься о причинах своего поведения. То, что вопрос исходит от ребёнка, особенно символично, потому что со взрослыми взрослому гораздо труднее бывает размышлять вслух – сохраняется элемент соперничества, который не позволяет признавать те или иные очевидные вещи. А разговор с ребёнком – это разговор не с личностью, а, скорее, с зеркалом, где маленький собеседник инстинктивно воспринимается в качестве себя самого, только не совершившего ещё столько ошибок.

цитата:

На миг ему показалось, что Цезарь тоже наконец вот-вот улыбнётся. «Ну! – с неожиданным нетерпением нагнулся вперёд Корнелий. – Давай…»

Подумайте, что означает это мысленное восклицание?
Почему оно неожиданное?

Пассионарность Цезаря производит катализ событий; этот мальчик привносит в замершую от недостатка энергии замкнутую систему иное нравственное измерение. Рядом с ним невозможно сделать так, чтобы всё шло своим чередом, он постоянно ставит вопросы, на которые нет ответов в пределах существующего порядка вещей.

Антон пользуется этим по-своему и выторговывает у Корнелия несколько мелочей, а Корнелий получает ещё одну встряску и не успевает привыкнуть к своему положению. Цезарь становится источником его постоянного беспокойства и этим спасает от «довольства малым».

Возвращение Человека

Нарушение равновесия

цитата:

Она, машина-то, не лишена гуманности: в неё специальный блок вставлен. Даже самому отпетому злодею, приговорённому людским судом к высшей каре, даёт проблеск надежды. Хоть крохотный, но даёт.

При всём бездушии машинной системы, Западная Федерация отнюдь не тоталитарное государство. Вернее, оно не нарочито тоталитарное. На самом деле малейшее отклонение от общепринятой нормы карается незамедлительно. А такое отклонение неизбежно у тех, кто сохранил в себе благородные чувства и критический ум.

Если обустройством общества занимается машина, то она пожелает видеть идеального гражданина похожим на неё саму. Это должен быть гражданин, в которого можно будет вкладывать те или иные программы, бесследно стирая предыдущие, утерявшие свою актуальность, не опасаясь повредить целому. Идеальный гражданин не должен испытывать неудовольствия по поводу перемены программ, не должен цепляться за прошлое и не должен интересоваться ничем, кроме того, что предписывает очередная программа. Машина (или человек, похожий на робота) вовсе не жестока. Она плоска. Как и всё в нашем мире, она стремится к состоянию наибольшей устойчивости (для человека – психологической комфортности), соответственно её стремление увидеть всех, слепленными по её образу и подобию.

Всё новое рождается как отрицание старого. Успокоительное равновесие должно быть нарушено, чтобы части системы задвигались, поменяли положение, стремясь его восстановить. Тогда есть шанс, что новое положение будет отличаться от прежнего. Без катастрофы с извещением Корнелий никогда бы не переродился. Без толчка из внешнего мира он неизвестно сколько продолжил бы сидеть взаперти в качестве «воспитателя». Но судьба хранила его. Характерно то, что смерть прежнего Корнелия началась с неправильного перехода улицы. Точно с этого же началась и его новая жизнь.

Машина справедлива, но индекса уже нет – это страховка от возвращения.

Дети грядущего

Дети хороши уже тем, что в них есть надежда. Им ещё предстоит сбыться. В нашем мире живётся им нелегко. Несправедливость мира часто ломает судьбы на взлёте. Детство требует защиты: чтобы нежный росток превратился в могучее дерево, его необходимо уберечь от жестокости и равнодушия.

Утончённый человек отзывается болью сердца на обстоятельства и события, кажущиеся человеку грубому несущественными. Допустим, ещё вчера вы не умели писать стихи или у вас не было музыкального слуха. Сегодня сильнейшее переживание заставило вас рифмовать свои чувства, учиться музыке. Вы воодушевлены. Весь мир кажется вам чудесным.

Но этот же мир вам и наподдаст.

Завтра всё для вас наполнится агрессией, потому что вы поймёте, насколько нелепы тексты попсовых песен, звучащие отовсюду, насколько вульгарно их исполнение. Вы начнёте зажимать уши от звуков, которых раньше просто не слышали.

Сосед весь день стучит молотком и работает электродрелью. Подвыпившие мужики басят матом на весь двор. Из остановившейся под окном машины три часа подряд слышен рэп, перекрывающий даже мужиков. Вы включаете телевизор, чтобы заглушить эту какофонию, и параллельно с интересным фильмом каждые семь-восемь минут столько же знакомитесь с очередной разновидностью памперсов и женских прокладок…

А вы всего лишь начали отличать прекрасное от безобразного! Помните «натянутые струны» землян Ефремова и обвисшие бечёвки тормансиан? Помните раздирающие душу переживания Антона – дона Руматы Эсторского?

Струна зазвучит от малейшего соприкосновения, верёвку надо дёргать изо всех сил.

Вы ещё не передумали утончаться? Не забывайте, что есть мир под ногами, а есть мир над головой.

Необычные способности привлекают внимание и вызывают страх. Вспомним уже найденную нами этимологию слова «ведьма» – ведать, знать. Знание, недоступное толпе, заставляет это знание отрицать или уничтожать. Вместе с носителем, если возможно. Если же невозможно…

«Блаватская – истеричка и обманщица». «Блок – сумасшедший». «Циолковский – фашист». «Вернадский – лунатик». «Рерих – агент НКВД и сатанист». «Ефремов – бездарный коммуняка и английский шпион». «Макаренко и Крапивин – извращенцы». «Высоцкий – наркоман»…

Как вы чувствуете себя в таком мире?

Что же говорить о детях…
«Мама, я написала стихотворение!» – «Запомни раз и навсегда – ты не Пушкин. Так что прекращай это дело!»

«Бабушка, я видел во сне большого белого дядю, и он показывал мне другие планеты!» – «Батюшка, спасите моего ребёнка от бесов!..»

«Папа, а как ты думаешь, скоро люди смогут летать к звёздам?» – «Ещё раз услышу эти глупости – смотри у меня! Иди-ка лучше отцу пива принеси из холодильника».

Этих детей м ...

 Отправлено: 04.03.10 01:51. Заголовок: «Гуси-гуси, га-га-г..

... ало кто понимает, нескладные и неудобные, они не нужны унылому безвременью, потому что их жизнь протекает по законам будущего. Весть высших миров, что приходит с каждым таким ребенком, чаще всего либо опошляется, либо безжалостно эксплуатируется родителями и педагогами. Проблема раскрытия необычных способностей во враждебном мире самими взрослыми пока не осознана, культура тоже занята разборками среди взрослых.

Какими вы хотели бы видеть собственных детей?

Счастье, когда на пути ребёнка встречаются такие люди, как Крапивин. Недаром ребята назвали его Командором. Вот как раскрывает смысл этого понятия один из персонажей повести:

цитата:

- Не слышали старую легенду о Командоре? Он причислен к Хранителям, хотя не все это признают. Жил когда-то человек, командор флота, капитан капёрского фрегата, он сделал целью своей жизни спасать и хранить от бед детей с особыми, порой необъяснимыми талантами и свойствами. Командор считал, что дети эти - люди будущего, когда каждый человек овладеет множеством чудесных способностей. Вплоть до полёта без крыльев и чтения мыслей... Сказка, не лишённая, видимо, реальной основы. И логики...

О какой логике тут упоминается?

А вот так описывается предвестник будущих замечательных изменений в момент его встречи со сверстниками:

цитата:

В Витькином «здравствуйте» не было ни детской скованности, ни хозяйского превосходства, ни настороженности мальчишки, который знакомится с чужими ребятами. Ни единой тёмной нотки. А было это - как самый доверчивый и спокойный шаг вперёд: «Вот он я. Я такой же, как вы. Хорошо, что мы встретились».

Такие дети порой кажутся беззащитными гадкими утятами. Всему на свете надо дать время вызреть. Первые млекопитающие миллионы лет жили под эволюционным гнётом динозавров. Но изменились условия, и динозавры погибли. А наиболее приспособленными к переменам оказались неприметные и некрасивые зверьки.

Те, кому тяжело живётся в существующей системе, легче перенесут её трансформацию. А это время, похоже, не за горами…

Вернёмся к развитию Корнелия.

Новые отношения с миром им только выстраиваются. Быть деятельным человеком, вживлённым в мир, оказывается не просто. Поняв причины своей прошлой отчуждённости от мира, Корнелий испытывает противоположные чувства. С одной стороны, у него есть искушение остановиться и полюбоваться на себя обновлённого. С другой стороны, обострённым чутьём он понимает всю неуместность подобного. Перед ним сразу появляется тонкий выбор на уровне уже не конкретного поступка, а его мотивов.

цитата:

«А ведь я тоже эгоистичен в том, что делаю, - подумал Корнелий. – Так ли уж близки и важны для меня эти ребята? Я боюсь за себя – что не смогу потом жить спокойно, если предам их…» «Я знаю, о чём вы думаете», - осторожно проговорил Пётр. «Не трудно догадаться», - буркнул Корнелий. И не почувствовал смущения. «Детям не так уж важны ваши побуждения. Главное, что они увидят Луга».

Детям – да, не так уж важны. А самому Корнелию?
Так или иначе, преодолевая опасения и неприглядный самоанализ, этот человек совершает главное – спасает детей. И, помня о Цезаре, отказывается от бегства в реальность Земли. Он понимает, что только так жизнь его будет осмыслена.

Свет на Пути

цитата:

…Все, кто занят теорией Кристалла, увы, не могут остаться вне кипения человеческих страстей и споров...

Эту фразу можно понимать двояко. С одной стороны, Мохов-старший выражает сожаление, что даже увлечение такой интересной научной проблемой не способно оградить человека от проблем «большого мира». Но если посмотреть глубже, то становится понятно, что как раз исследование Кристалла требует повышенной нравственной чистоты и активного сострадания к людям. Потому что высшие загадки бытия напрямую связаны с душой человека. С каким трудом подбираются к Кристаллу замечательные учёные! – и с какой чарующей и порой даже пугающей лёгкостью осваивают сопределье мальчишки. «Будьте как дети»…

Воистину: чем сложнее научная проблема, тем больше она имеет соприкосновений с проблемами этики и морали.

Надежда на помощь Петра-Халька погибает вместе с самим Петром. Корнелий вынужден действовать на свой страх и риск.

цитата:

В свете жёлтой лампады на плите виднелись старинные выпуклые буквы. Корнелий прочитал и быстро встал. Вот что было написано: «Оставьте скорбь. Он исполнил меру своих дел. Пока живы, стремитесь к тому же».

Как вы понимаете эти слова?

По какому-то неизвестному пока науке закону (может, закону предварительного преодоления препятствий?) Корнелий почти сразу находит Цезаря. И спасает его не от кого-нибудь, а от Дуго Лобмана – ещё одного символа унижений в своей прошлой жизни.

цитата:

Лицо у Дуго стало озабоченным. - Не действует? - участливо спросил Корнелий. - Чёрт... где я его грохнул... А вы не радуйтесь, я уточню ваш индекс по спискам в штабе... господин Корнелий Глас... из Руты, кажется? - Именно кажется. Уловитель ваш в порядке, а я не Корнелий Глас из Руты. Глас казнён. А я человек без индекса по имени Пётр Ксото.

Утеряв индекс, Корнелий исчез из плоскости машинного общества. Пройдя сквозь суровые испытания, умер прежний обыватель «Корнелий Глас из Руты», а в его теле возродился подлинный Корнелий, сумевший преодолеть обстоятельства. Чтобы добраться до цельного ядра ореха, мы счищаем с него скорлупу. Скорлупа главного героя повести была сорвана чередой кризисных ситуаций.

В определённом смысле Корнелий возвращает Дуго старый долг и освобождается ещё от одного призрака страха. Только делает это на качественно ином уровне, потому что тупой вояка ради грубого удовольствия издевался над «господами интеллигентами», а Корнелий обезоружил его, спасая ребёнка.

Когда вдруг оказывается, что Цезарь обладает той же способностью, что и Витька – умением стирать индексы, Корнелия сразу посещает идея воспользоваться этой способностью в борьбе с системой.

цитата:

«Цезарь - не Витька, не мальчик из другого мира. Вопрос о вмешательстве в дела другой страны не встанет... Но отец? Как повернутся его ярость и боль за несчастья с сыном? Если встретятся, не схватит ли он Цезаря в охапку, чтобы только спасти, укрыть, спрятать от всех?.. И если он это сделает, разве не будет прав?»

А что думаете вы?

цитата:

«Но надо ещё, чтобы сперва они встретились!» «А... может, не надо? Не лучше ли, ради высшей цели, чтобы Цезарь убедился в гибели родителей? Тогда-то он будет свободным от слова, которое дал отцу. И вся ненависть мальчишки обратится против Машинной системы...» Пролетел над кустами ветерок. Случайность, конечно. Однако шуршание листьев напоминало шелест вишнёвой сутаны. Словно Пётр прошёл мимо, шепнув на ходу: «Опомнись, Корнелий...» «Не бойся, Хальк, я всё равно не способен служить великим целям такой ценой. Чек сказал про отца с матерью: «Я без них не могу». К тому же на беде ребенка не построишь счастливый мир...»

Вопрос о соотношении цели и средств к её достижению – самый актуальный вопрос всякого благого начинания. Сытое неторопливое существование в мире, где на всё готовы успокаивающие ответы, давно закончилось. Теперь Корнелий из одномерного существа вырос в человека со многими измерениями душевной и интеллектуальной жизни. Появились решения, выстраданные самостоятельно, появились первые лично открытые ответы на извечные вопросы.

Подумайте: чем можно руководствоваться в выборе правильного пути?

Искушение прошлым

Из повести «Лоцман» мы знаем, как цепко держит человека прошлое, если он вдруг решит изменить свою жизнь. В данном всё проявляется гораздо более сжато и осязаемо. Уже после множества испытаний, после спасения детей, гибели Петра-Халька и активной помощи Цезарю перед изумлённым Корнелием, словно привидение из прошлой жизни, возникает инспектор Альбин Мук, несущий известие о совершенно поразительном развороте «дела Корнелия Гласа из Руты».

цитата:

- Да ты же ничего не знаешь! Послушай! Ты оправдан! Ты ни в чём не виноват, это всё твой дружок подстроил! С бумагой-то! Рибалтер!.. - Кто? - слабея, переспросил Корнелий. - Рибалтер! Пошутить решил, сукин кот! Изготовил бланк, нарисовал печать, подсунул бумажку в ящик! Весельчак, а? Ну, сейчас он не веселится. Интересно, что Корнелий поверил сразу. Почти без удивления. Только усталость наваливалась всё тяжелее. К счастью, рядом торчал из травы горбатый камень, Корнелий сел на него. Положил «дум-дум» на колено, однако так, чтобы ствол смотрел на Альбина. - Расскажи, - тихо приказал он. - Да что долго рассказывать! - ликовал Альбин. - Решил разыграть тебя, дурак!.. Хлебнул ты страху-то, а? Вот счастье, что я тебя не это... не того... А?! Думаешь, я в обиде, что ты меня по башке? Правильно ты меня! Зато я теперь в героях! Начальство определило: «Противился исполнению акции ин-ту-и-тивно! Спас человека». Во!.. А дружок-то твой каков, а?! «Что ж, это в духе Рибалтера. Но...» - Тут что-то не так, инспектор... - Корнелий говорил, отгоняя липучую сонливость. - Рибалтер мог, да... Но не хотел же он, чтобы меня по правде кокнули. Почему он молчал столько дней? - А сколько дней? Сперва он думал, что ты всё разгадал и злишься на него. В понедельник тебя нет на службе - он затрепыхался: где Корнелий? А ваше начальство говорит: мы его в столицу отправили на три дня. Это потому, чтобы панику в вашей фирме не сеять. Оно уже знало, начальство-то, что ты приговорённый, мы сообщили... А через три дня тебя опять нету, он - к тебе домой. А там в приёмном контейнере... урна с прахом, ха-ха... Дружок твой - с катушек... Потом отлежался, протрясся, побил себя кулаками по лысине и побежал каяться... - Не смешно, - сказал Корнелий. - Ну... не смешно. А всё равно смешно, как он прыгал, когда узнал, что ты ещё... не того. Даже во время приговора улыбался, скотина... - Какого приговора? - А ты что думал? Комиссия-то, от которой ты убёг, она же была полная судебная коллегия. Тут же и вынесла на месте. В назидание всем. Такой же, говорят, миллионный шанс, как Корнелию Гласу из Руты. Только наоборот... Сидит сейчас под домашним арестом, ждёт, когда Машина сыграет. Песенка его спета. - Почему? Миллионный шанс... - Да миллионный наоборот! Я же говорю! Один шанс из миллиона на спасение, остальные - кранты!.. Это же коллегия, показательная, она не шутит!.. Да ты чего? Он же сам, дурак, виноват, заработал... - Да я ничего, - вздохнул Корнелий. И прислушался к себе: нет ли жалости к Рибалтеру?.. Потом сказал: - Поздно... - Что поздно? - Всё... Мне теперь много другого пришьют. Детей отпустил, инспектора при исполнении чуть не пришил, штатт-сержанта Дуго Лобмана обезоружил... Альбин Мук весело присвистнул: - Дак это ты его! Чистенько... Да ни фига, всё будет списано! Это же нестандартная ситуация. Ты спасал себе жизнь. Сказано же, что несправедливо приговорённый имеет право защищаться любыми способами. Только вот что: пистолет, конечно, надо сдать... - Подожду. - Да не дури ты! Сдашь оружие и топай домой. Ты же чист... А я к тебе вечером забегу, вспомним всё, а? Мне теперь повышение в звании светит за твоё спасение...

Вот так… Условия возвращения просто сказочные. Это не сомнительная надежда на поправку у писателя Решилова. Здесь всё будет списано. Абсолютно всё. Яркое проявление машинного гуманизма, не ведающего полутонов и оттенков. Закончился приключенческий фильм, настоящая жизнь приветливо распахивает свои врата…

цитата:

Боже мой, неужели правда? Можно прийти домой. Смыть грязь и пыль, бухнуться в кресло, включить кондиционер, дотянуться до пульта... Одна кнопка - дверца бара, другая - включение экрана, третья - фильтры на окнах. И - всё страшное позади. Можно опять жить как люди. Был нелепый сон. Тяжкий, путаный, глупый. И вспоминать эти дни можно будет именно как сон. Или кино... А из урны с золой сделать (х-хё, х-хё) пепельницу для вечно дымящего Рибалтера. Ах да, Рибалтера уже не будет... ...А Петра тоже можно вспоминать как кино? ...А ребят? А Цезаря? Тоже только вспоминать? - Слушай, Альбин... И никто с меня не спросит за ребят? - А чего? Ну, разбежались... Поймают. А не поймают, так меньше забот. Вот только с этим сложнее... с Цезарем Лотом. - Да! Я могу взять его к себе? Домой? - Ты что... - сник Альбин. - Это никак... Ну, тут я не решаю. Мальчишку велено вернуть...

Внутри Корнелия уже обрели значимость иные связи. Он уже не воспринимает жизнь как происходящий где-то на экране остросюжетный фильм, в котором ему выпало играть роль главного героя. Он избавился от вечной отчуждённости от происходящего. Мир вошёл в его сердце. Отражённый свет больше ему не нужен. И Корнелий делает свой выбор.

И уже после вспоминает о главном: главный опознавательный знак его бывшей принадлежности к машинному обществу – индекс – уничтожен.

цитата:

Он испытал сладкое, совсем неподходящее моменту чувство: смесь тёплой печали, облегчения и благодарности судьбе, которая в лице шалопута Витьки лишила его индекса. Лишила обратного пути. Избавила от малодушных терзаний, от возможного дезертирства.

Корнелий победил искушение и подключил к освобождённой жизни своего заклятого друга – Рибалтера, дав и ему шанс на духовное возрождение.

Вот так неправильный переход улицы инертным обывателем стал первым камешком лавинообразного процесса по уничтожению существующей системы. Не будем забывать: крепость тоталитарного режима только кажущаяся, надо только найти его узловые точки. Характерно то, что незаменимую роль в этом сыграли дети. Недаром подружившиеся Витька и Цезарь, как мы узнаём то из последующих повестей, у сотен людей стёрли индексы, развалив, казалось бы, предельно устойчивое здание.

У героев Крапивина всегда есть шанс на другую жизнь. В отличие от вмёрзших в повседневность обывателей они легки и текучи, как пламя, легко пересекают границы реальностей. Даже смерть их в каком-либо пространстве не абсолютна. В этом нет чрезмерности авторского волеизъявления, это целиком вписывается в логику существования Великого Кристалла. События многозначны. Для кого-то Корнелий был казнён в тюрьме, для кого-то – погиб в перестрелке, спасая родителей мальчика Цезаря, а кто-то мог рассказать и о его дальнейшей биографии. Это показывает, насколько мир поворачивается к любому из нас той гранью, которую мы готовы принять и увидеть.

Напишите сочинение на одну из тем: «Законы Великого Кристалла», «Характеристика героя» (на выбор), «Моя грань Великого Кристалла», «Проблема детства сегодня», «Какого человека я мог бы назвать Командором».

 Отправлено: 04.03.10 13:20. Заголовок: Владислав Петрович у..

Владислав Петрович умеет со своей высоты понимания, неожиданно уютной и близкой, подтвердить истины, которые открывали представители внешне более "серьёзных" направлений: даосы, юнгианцы - исследователи архетипов, гуманистические психологи, Ефремов, собравший к одному корню свойства вселенной и свойства психики.

 Отправлено: 04.03.10 13:54. Заголовок: Крапивина почти не ч..

Крапивина почти не читал, поэтому сказать что-то трудно. Но написано хорошо. Автора тема вдохновляет гораздо больше, чем Беляев. :)

 Отправлено: 04.03.10 14:14. Заголовок: Меня особенно интере..

Меня особенно интересует внимательная оценка вопросов в тексте и попытка на них ответить. А цитаты я подбирал таким образом, чтобы понять суть и стиль мог не читавший произведения учитель.

 Отправлено: 04.03.10 14:15. Заголовок: Прочитать, кстати, н..

Прочитать, кстати, никогда не поздно. АК подтвердит :)

 Отправлено: 04.03.10 14:26. Заголовок: Сат-Ок пишет: в одн..

Сат-Ок пишет:

цитата:

в одной из таких жалоб он назван «руководителем вредной организации, ослеплённым ранней известностью, использующим приятельские связи с прессой и оторвавшимся от народа автором каких-то книжек».

Замечательная цитата. Из одних газетных штампов разных времен. Чувствуется выучка в писании доносов - писал боец старой закалки.

Сат-Ок пишет:

цитата:

«Рибалтер» – это целый человеческий тип.

У него есть исторический прообраз. Это Вольтер. Только этот был, кажется, гораздо хуже.

Кстати, Сат-Ок, а почему вы "В ночь большого прилива" не использовали?

 Отправлено: 04.03.10 14:50. Заголовок: Ну, повестей-то мног..

Ну, повестей-то много. Могу сказать, почему использовал то, что использовал. Здесь есть чёткая и ясная линия пробуждения взрослого с помощью ребёнка. Концепция учебника - выход из Матрицы, возвращение к себе истинному, а также - постановка и решение проблем социума, что вытекает из ефремовской концепции 3 шагов по выходу из инферно. Л. и Г-Г. с этой точки зрения подходят идеально и сообщают теме особую разработанность.

 Отправлено: 06.03.10 01:30. Заголовок: Эх, про Крапивина бы..

Эх, про Крапивина бы поговорить отдельно, когда созреет. Сильное, определяющее влияние он на нас (весь двор) в детстве оказал. Водораздел провел, сами размежевались, своим выбором - кто есть ху, а кто еще ничего. В сути, воспитал нас не Гайдар (хотя и он нравился, и в библиотеке его было завались), а Крапивин и Дворкин.

 Отправлено: 06.03.10 01:34. Заголовок: А я в 25 лет познако..

А я в 25 лет познакомился :) И до сих пор в радостном изумлении.

 Отправлено: 06.03.10 01:40. Заголовок: А я Гайдара когда-то..

А я Гайдара когда-то, наверное, всего перечитал. А Крапивин как-то мимо прошёл. Чего-то всё же прочитал, но не вставило тогда совершенно — вон, даже названия не вспомню. Правда, с двором соотноситься было проблематично — как научился читать, так ушёл со двора. Не сразу, но и дворовым никогда не был. Там особо обсуждать ни того, ни другого было не с кем. Впрочем, думаю, вовремя — как раз тогда, когда искренность и польза детских игр кончаются.

 Отправлено: 06.03.10 02:00. Заголовок: Ну у нас со двором п..

Ну у нас со двором проблема остро стояло: пацанов мало было, в основном девченки. А с нижних дворов зажимать сильно стали: на улицу выйти невозможно. И тут летом фильм вышел "Мальчик со шпагой". А я тут же как по волшебству в библиотеке книгу нашел. Как глянули - это ж не догма, а руководство к действию! Вышли на улицу да там супостатов и отметелили. Дух какой-то исходил от книги: мало нас было, но знали, что они уйдут оттуда только бегом или на карачках, или мы сдохнем. Ну, "бежали храбрые ..."

 Отправлено: 06.03.10 02:04. Заголовок: Не, таких дворов у м..

Не, таких дворов у меня не было. Я ж в гарнизоне жил. В одном несколько км до ближайшей деревни по шпалам было. А в другом — хоть и стоял он посреди деревни, до стычек с местными, видимо, не дорос, не успел — переехали.

 Отправлено: 11.03.10 13:03. Заголовок: Разговор о сказочной..

Разговор о сказочной реальности перенесён в тему «Реальность сказки в детском восприятии».


Коллега Пруль пишет:

цитата:

Самое парадоксальное, что хотя я согласен с Крапивиным в его порицании бездуховности, но мне не нравится, что он предлагает взамен неё.

Правильно ли я понял, что с вашей точки зрения взамен предлагается иллюзия, уход от реальности, наркотик своего рода? Или вы что-то иное подразумевали?

 Отправлено: 11.03.10 21:18. Заголовок: С моей точки зрения ..

С моей точки зрения — да.

 Отправлено: 11.03.10 23:25. Заголовок: Мне казалось, я дост..

Мне казалось, я достаточно полно описал глубочайшую психологическую правду выписанных ВПК характеров и скрытую в них энергию саморазвития для каждого читателя...

А в чём вы видите педагогическую альтернативу, Коллега Пруль, если "Каравелла" - уход от реальности? Кто для вас авторитетный педагог?

 Отправлено: 11.03.10 23:39. Заголовок: Если я правильно пон..

Мне кажется, Коллега ведёт речь о собственно художественных произведениях, а не педагогической деятельности и отряде.

 Отправлено: 12.03.10 00:29. Заголовок: Так они близнецы-бра..

Так они близнецы-братья. ВПК - цельная личность. Одна грань его таланта - книги, другая - песни, третья - отряд.

 Отправлено: 12.03.10 00:49. Заголовок: «Каравелла» не уход ..

«Каравелла» не уход от реальности, разумеется. А вот «ФИГА» очень похоже.
Характерная цитата: «Первый раз в жизни я сидела на уроке, делала, что хочу, болтала с соседом, и никто меня за это не ругал и не дергал. Уже только за это можно было поучаствовать в съемках». Вот, оказывается, почему люди идут в кино. И это, заметьте, ещё в СССР…

 Отправлено: 12.03.10 00:54. Заголовок: Вы про что?..

Вы про что?

 Отправлено: 12.03.10 10:09. Заголовок: Я думал, вы знаете о..

Я думал, вы знаете о существовании при «Каравелле» маленькой киностудии под названием «ФИГА».

 Отправлено: 12.03.10 11:22. Заголовок: Любопытно!..

Любопытно!

 Отправлено: 12.03.10 13:00. Заголовок: То, что есть киносту..

То, что есть киностудия, я знаю, равно как есть и пресс-центр, и фотомастерская, и флотилия. Всё это - отряд "Каравелла". Так в чём эскапизм? Как можно отряд отделить от киностудии?

 Отправлено: 12.03.10 13:43. Заголовок: Коллега Пруль пишет:..

Коллега Пруль пишет:

цитата:

Характерная цитата: «Первый раз в жизни я сидела на уроке, делала, что хочу, болтала с соседом, и никто меня за это не ругал и не дергал. Уже только за это можно было поучаствовать в съемках». Вот, оказывается, почему люди идут в кино. И это, заметьте, ещё в СССР…

Видимо Коллега полагает, что подобное поведение и мотивация характеризуют участников описываемого с отрицательной стороны. Не хотели, дескать, люди серьёзно заниматься и жить, а искали чего бы ни делать, лишь бы ничего не делать.

 Отправлено: 12.03.10 14:22. Заголовок: Граждане дорогие, чт..

Граждане дорогие, что-то переусердие произошло в борьбе с эскапизмом. Мы ж о детишках говорим, а не о великовозрастных балбесах!

 Отправлено: 12.03.10 17:18. Заголовок: "Севастопольская..

"Севастопольская газета", 11 марта 2010:
"Идет прием заявок на присвоение звания Почетного жителя города Севастополя. Инициативная группа уже выдвинула кандидатуру детского российского писателя Владислава Крапивина «за вклад в формирование художественного образа нашего города в мировой литературе»". - там внизу гостевая книга, где можно высказаться: http://gazeta.sebastopol.ua/2010/03/11/detskogo-pisatelja--v-pochetnye-zhiteli/

 Отправлено: 12.03.10 17:30. Заголовок: А Крапивин тут хорош..

А Крапивин тут хорош!

 Отправлено: 13.03.10 19:13. Заголовок: Сат-Ок, как я замети..

Сат-Ок, как я заметил, в тексте синим выделены вопросы к ученикам. Но все эти вопросы наводящего свойства. Но, по-моему, не хватает вопросов проблемного свойства, больших вопросов, ответов на которые часто и учитель не знает. Они заставляют думать самостоятельно. А без этого НФ - просто чтиво. И потом, как показал опыт, очень полезны вопросы-ловушки (их должно быть не менее трети). Это вопросы, на которые может ответить только человек, читавший книгу, а не знающий ее по шпорам и "решебникам" (это потребует от вас творческой работы, но все окупится сторицей, это заставит учеников читать книги самим). Ну, к примеру, для "12 стульев" это было бы:
- с какой стороны вошел в город Великий Комбинатор?
- какой плакат висел над рабочим столом Воробьянинова?
- какое образование имел слесарь Понырев? и т.д.

 Отправлено: 13.03.10 19:18. Заголовок: Вот блин. Ну я «12 с..

Вот блин. Ну я «12 стульев» раза два или три читал, но хоть покрасьте меня — не вспомню куда там и откуда кто входил.

 Отправлено: 13.03.10 23:22. Заголовок: :sm12: Вам не прихо..

Вам не приходилось сдавать по ним зачетов и экзаменов. Здесь ситуация другая.

 Отправлено: 13.03.10 23:42. Заголовок: Цитатник Мао пишет: ..

Цитатник Мао пишет:

цитата:

очень полезны вопросы-ловушки

Вы правы. Но тут вошёл я в диалоговый режим совместного обсуждения, и нарочно не захотел покидать его, усиливая дидактическое напряжение.
Цитатник Мао пишет:

цитата:

не хватает вопросов проблемного свойства, больших вопросов, ответов на которые часто и учитель не знает. Они заставляют думать самостоятельно.

Вопросы есть такие... ну, может, можно было больше, не спорю. Будем посмотреть!

 Отправлено: 13.03.10 23:59. Заголовок: Сат-Ок пишет: Вопро..

Сат-Ок пишет:

цитата:

Вопросы есть такие.

Да есть, конечно. А их соотношение - смотрите сами, вы автор.

 Отправлено: 17.03.10 01:00. Заголовок: Александр Гор пишет:..

Александр Гор пишет:

цитата:

А Крапивин тут хорош!

Да, Александр, не могу не согласиться. Да ещё если вспомнить музыку Рыбникова (кадр сделан на съёмках фильма «Остров сокровищ»)…
В общем, Alex Dragon, вы считаете, что то, за что можно осудить великовозрастного балбеса, для детей может в иных случаях быть только полезно? Возможно, я признаю, что ошибся. Мне, например, известны люди, которые добились в жизни намного больше, чем я, хотя у них имелись увлечения, могущие показаться нелепыми. А я хотя и старался производить впечатление серьёзного человека, так ничего и не достиг.
Поэтому снимаю свои возражения с обсуждения и признаю неправоту.

 Отправлено: 17.03.10 01:19. Заголовок: Коллега Пруль, это в..

Коллега Пруль, это вы не со мной спорите, а фактически с Цитатником. Я своей позиции вообще не выражал, разве что косвенно, а только пытался озвучить и предугадать то, что вы не сказали или не успели сказать. Кроме того, как мне кажется, вы последний пост написали, как бы это сказать? Для отмазки что ли, во избежание неких внутренне щекотливых для вас моментов. Каких — мне не ведомо.

 Отправлено: 17.03.10 14:05. Заголовок: Вынес разговор о вос..

Вынес разговор о восприятии текста в тему «Принципиально другой способ восприятия текста у нового поколения?»

Там статья по ссылке, которая цитируется Верром, кажется, довольно интересная, особенно для педагогов, хотя и не бесспорная.

 Отправлено: 14.09.17 11:58. Заголовок: «Думаю эта новость с..

«Думаю эта новость станет приятным сюрпризом для тех, кто любит книги замечательного писателя Владислава Петровича Крапивина. Сегодня одна из этих книг попала в космос и это не шутка!
Точнее она была доставлена на борт Международной космической станции экипажем российского транспортного корабля "Союз МС-06".
Он ушёл на орбиту с легендарного Гагаринского старта знаменитого Байконура в 00:17 по Московскому времени и уже через шесть часов причалил к зенитному модулю "Поиск" Российского сегмента МКС.
На борт МКС прибыли российкий космонавт Александр Мисуркин (это его второй полёт) и два американских астронавта - Джозеф Акаба, совершающий свой третий полёт и Марк Ванде Хей - новичок в космосе.
Присоединившись к несущим вахту на МКС американцу Рэндольфу Брезнику, итальянцу Паоло Несполи и россиянину Сергею Рязанскому они составили 53-ю основную экспедицию.
Впереди у объединённого экипажа большой объём работ, научные эксперименты, задачи поддержания станции "на плаву".
Неизменно на борту корабля кроме различных грузов, необходимых в дальнейшем полёте, обычно прибывает ещё и почта, сувениры и просто что-то необходимое для психологической поддержки экипажа. Конечно среди таких грузов попадают на станцию и книги.
На МКС большая библиотека, как собственно когда-то было на нашей легендарной станции "Мир" и на предшествующих ей станциях "Салют-6" и "Салют-7".
И вот среди таких добрых и важных грузов на МКС сегодня оказалась книжка "Рассекающий пенные гребни".
Там тоже, как и на космической станции, смесь фантастики и реальности. А значит всё правильно!
И вот теперь, если вы любите книги Владислава Крапивина, то поднимите голову к ясным небесам.
В прошлом году именем Владислава Петровича был назван небольшой астероид под номером 407243, плывущий между орбитами Марса и Юпитера.
А сегодня новый маленький космический подарок Владиславу Петровичу и всем.
И если, выйдя под звёздное небо, вы увидите необычную яркую двигающуюся по небосводу звезду, то знайте - это Международная космичесчкая станция.
Как раз сейчас по утрам она очень хорошо видна. И там, начиная с сегодняшней даты, рассекает пенные гребни космического пространства замечательная книжка замечательного автора.
Владислав Петрович уже знает о сегодняшней космической новости и попросил передать свою большую благодарность всем тем, кто сделал это маленькое чудо возможным.
Что от всей души и делаю».
Дмитрий Гулютин, сотрудник Мемориального музея космонавтики в Москве.